Беверли фыркнула:
– Салага.
Сынок опустил глаза. Ресницы, чуть подчеркнутые подводкой цвета «полночь», затрепетали на фоне бледной кожи. Один этот маневр принес ему сотни тысяч голосов в двух четких категориях избирателей – среди женщин и среди бросивших курильщиков.
– А что насчет зон изоляции, вы их сохраните?
Сынок осторожно ответил:
– Мы сейчас изучаем ситуацию. Несомненно, зоны изоляции внесли свой вклад в то, что наши улицы стали безопаснее для честно работающих и платящих налоги семей.
– Хорошо, – сказала Надин. – Теперь я хочу вас попросить ответить на наш блицопрос. Джинсы: «Ливайс» или «Рэнглер»?
– «Ливайс».
– Кто ваша любимая шлюшка, Джордан или Джоди?[26]
Сынок замялся, ему не хотелось обидеть поклонников ни той ни другой шлюшки.
– Пас, – хохотнул он.
На следующий вопрос ответить было легче.
– Королева Елизавета или королева Камилла?
– О, думаю, королева Камилла, – ответил Сынок не задумываясь.
Камилла невольно порадовалась, хотя перспектива стать королевой Англии приводила ее в ужас.
В кухонную дверь ввалился, едва не рухнув, Тони Тредголд. За ним вбежал Кинг.
– Надрался! – подскочила к мужу Беверли.
– Нынче день рожденья нашего мальчика, – прорычал Тони.
– Я знаю! – злобно завопила Беверли.
– День рождения Кинга? – спросила Камилла и потянулась погладить овчарку Тредголдов. – А сколько ему?
Чета Тредголд ответила нехарактерным молчанием, каждый ждал, что заговорит другой. Наконец Тони сказал:
– У нас с ней есть мальчик, Аарон. Он родился тридцать лет назад.
– Его у нас забрала социальная служба, – сказала Беверли, закуривая новую сигарету, хотя прежняя еще тлела в пепельнице.
– У него все время ломались кости, – сказал Тони.
– И они думали, что это мы с Тони его лупим, – закончила Беверли.
– Я знал, что это не я, – продолжил Тони, – и думал, что это, наверное, Беверли.
– И я знала, что не я, – сказала Беверли, – так что…
– Но как тогда он ломал кости? – спросила Камилла.
– У него была болезнь, хрупкие кости, – ответила Беверли с угрюмой ухмылкой. – Но когда это стало ясно, его уже усыновили, и он так и не узнал нас. – У Беверли сморщилось лицо. – А теперь он и не захочет нас знать, верно? Он‑то не в зоне живет.
Муж потрепал Беверли по плечу.
– Дети всегда хотят узнать своих кровных родителей, Бев, – сказала Камилла. – Однажды он приедет и найдет вас.
Она откланялась, как только позволили приличия.
К шести вечера по поселку распространился слух, что королеве осталось жить шесть месяцев – две недели – считанные дни, что она‑де умирает от сердечного расстройства – лейкемии – туберкулеза. Еще несколько часов – и новость о ее неминуемой смерти достигла принца Чарльза. Маддо Кларк сообщил ему это у ларя с морожеными продуктами в Грайсовом магазине «Еда для вас».
