На фоне столь масштабных событий, происходящих вокруг, округлившаяся по причине беременности невестка неожиданно снова прозвучала в семье Тумановых новостью номер один. Еженедельно Адольф приносил ей из овощного магазина трехлитровую банку с гранатовым соком, а Илья выискивал в книжных лавках пособия по уходу за младенцами. Ирина не сомневалась, что будет мальчик, и, как все, ждала его с радостью и нетерпением. Да разве могло быть иначе? Ведь это Илюшенькин ребенок, ее кровиночка. И потом, Ирине казалось, что долгожданный малыш поможет сплотить семью.
Предприимчивость Ирины не знала границ. Она постоянно думала о том, чем кормить мужа-диссидента, сына-ученого и девчонку на сносях, и ежедневно суетилась в погоне за пропитанием. Она с готовностью добывала дефицитные детские вещички, загодя приволокла коляску и кроватку – все самое лучшее, красивое. Целыми днями она кружила по городу на “Жигулях”, отоваривая талоны на мясо, крупу и масло, на мыло и порошок, и чудом доставала всякую всячину, что давным-давно исчезла с полок магазинов.
О, незабываемые времена, когда в свободной продаже появлялись только зеленые кубинские апельсины и морская капуста, когда все замирали у экранов телевизоров, завороженные “Взглядом”, а “Пятое колесо” устами Сидика Афгана, большого друга СССР, и Сергея Шолохова предсказывало грядущее восхождение звезды Ельцина!
По дороге Ирина забирала у метро супруга с плакатами, вечерами провожала невестку к врачу и при этом не забывала наведываться на работу, где успевала схватить к майским праздникам продуктовые наборы с лососем и венгерскими огурцами. Она ловко проворачивала любые дела и не сомневалась, что жизнь на этот раз отплатит сторицей. Но удача, как известно, редко отзывается, когда мы ее окликаем.
Совсем недолго продержала Ирина в нерушимости стены семейного форпоста, и в сентябре 90-го Илья и Катя, прорвав материнскую оборону, переселились в коммуналку на Староневском, в уже знакомую нам 14-ю квартиру.
“Мумия не горит…”
В воскресенье в середине октября Ирина и Адольф навестили невестку и сына в их новом жилище. Ильи, как всегда, дома не оказалось, и свекор со свекровью передали Кате в дар деревянную полку для посуды. Пока Адольф, вооружась дрелью и шурупами, пытался приладить ее к обветшалым стенам кухни, Ирина и Катя сели пить чай в комнате. Теперь, когда сын выпорхнул из родного гнезда, Киска с грустью думала о том, что жизнь будто отбросила ее назад, в прошлое. Она сама выросла в такой же коммуналке на Петроградской стороне.
