– Вот и я о том же, – буркнул Борька. – Корки липовые или «протухшие». Скорее всего, липовые. На руководящих должностях в СРОР числились исключительно национальные кадры: в среднем звене – большинство, на рядовых ролях – пополам. При Николашине и быть иначе не могло. ФСБ, милиция, МЧС, охрана президента... Да что там говорить.
– А ты не говори, молча поймем, – проворчал Сташевич. – Федералы на нас накатили. Груз не нашли и давай горячиться.
– А зачем убивать? Тогда и вовсе не найдут.
Безмолвие затягивалось. Я только сейчас обнаружила, что где-то далеко-далеко, под пластами камня и гумуса, монотонно капает.
– А они хотели найти? – вдруг робко вопросила Невзгода.
– Ты с кем разговариваешь? – удивился Борька.
Невзгода помолчала.
– Не делай вид, будто ты непроходим. Те, кто хочет найти потерянный груз, по сути, и являются его владельцами. Им не надо убивать. Они хотят лишь вернуть свое. Парни же в лесу – конкурирующая фирма. Для них убийство не глупость, а работа. Никакие они не эмчээсники.
– Они не хотят заполучить груз? – глуховато вопросил Сташевич.
– Сомневаюсь. Если судить по их поведению, они хотят уничтожить груз. И всех, кто имеет к нему отношение.
– А мы имеем?
Невзгода ответила резко, даже чересчур:
– Непосредственное. Один из нас его где-то припрятал... – Она ненадолго призадумалась и поправилась: – Один из вас.
Это гнетущее молчание раздавило бы меня в лепешку, не издай Борька спасительное мычание.
– М-да уж, не соскучишься с вами, ребята... Впрочем, госпожу Невзгоду из этой достойной компании мы исключать не будем. С какой стати? Из нас, Любушка, из нас...
– Подождите, не деритесь, – подал голос Турченко. – Давайте поразмыслим. Нужна мощная организация, чихающая на «суверенную» Якутию, способная раздобыть вертолеты и вооруженных отморозков, не страдающая высокой моральностью и не страшащаяся потеснить спасательную операцию, проводимую другой мощной организацией.
– Легко, – отозвался Липкин. – Главное Управление охраны. ФАПСИ. Еще с десяток. У них и спецназ карманный. У них вообще у каждого чиновника по спецназику. Только мы с вами, ребята, резали не спецназ, зарубите на носу. Спецназ в Чечне, а эти парни – в лучшем случае недоученный ОМОН; в худшем – вербанутая охрана какого-нибудь фирмача с грешками. Уж больно легко умирают. Стрельба в этом плане тоже показательна: если «Кедры» завершили работу последними, значит, мои слова прекрасным образом подтверждаются. Однако спросите меня, почему я не хочу опять лезть на эту лысую сопку, запускать дымину, ждать, пока прилетит «правильный» вертолет? Почему я хочу как можно быстрее убежать из этого места – неважно куда, но к людям, живущим не по законам войны?
