— Здешние городки я просто обожала, — вздохнула Линн.
— Хочешь сказать, что в возрасте десяти лет уже могла оценить по достоинству местные достопримечательности?
— О нет, архитектура меня мало привлекала, — рассмеялась Линн. — А вот рассказы о знаменитостях, живших здесь, меня увлекали. Каждая поездка завершалась угощением — мне покупали мороженое в вафельном рожке. Несмотря на вечную нехватку денег, меня баловали. Во всяком случае, я ни в чем не ощущала себя обделенной…
— Проголодалась? — спросил Норман.
И Линн кивнула.
— Умираю с голоду.
— Вон впереди паб. Как тебе, нравится?
— Замечательно!
Взгляды их встретились, и Линн первая опустила глаза. Полтора часа назад она злилась на шефа за авантюру с покупкой никому не нужной одежды, а теперь вот развеселилась, болтает о пустяках и даже радуется его обществу. Словно они — закадычные друзья, а вовсе не работодатель и подчиненная. С чего бы такая перемена?
Линн напомнила себе, что обаяния Норману не занимать. Эта небольшая прогулка для него — сущие пустяки. Он вел бы себя точно так же, если бы рядом с ним оказалась прежняя секретарша, пятидесятилетняя карга в твидовой юбке и ботах.
Главное — не терять головы.
Они перекусили в живописном пабе. Еда оказалась вполне сносной, хотя историческому колориту не слишком соответствовала.
Уже подъезжая к городку, поблизости от которого располагался Корт-хаус, Норман спросил у своей спутницы, где она жила прежде.
— На окраине, — отозвалась Линн, махнув рукой в восточном направлении.
— Может, съездим, поглядим на твой домик?
— Что?!
— В Корт-хаус возвращаться не к спеху. А осматривать угодья уже поздно. Ну разве не досадно проделать такой путь и не побывать в родных местах?
— Я… я не… — Нежданное предложение застало Линн врасплох. — Впрочем, можно… — с сомнением в голосе протянула она.
Времени им потребовалось вдвое больше, чем Линн рассчитывала, потому что все улицы казались ей похожими одна на другую, тем более после многолетнего отсутствия. Но, наконец, машина благополучно притормозила напротив ее бывшего дома. В коттедже, судя по всему, поселились люди с достатком: маленький садик пестрел цветами, над зеленым, аккуратно подстриженным газончиком, словно потрудились маникюрные ножницы.
— Входную дверь покрасили.
Вот и все, что смогла произнести Лини, с трудом сдерживая непрошеные слезы. Наверное, прозвучало это ужасно не к месту.
— Долго ты тут прожила? — мягко спросил Норман.
— Да, пожалуй, все детство. О переезде речь не шла. Папа умер, когда мне исполнилось пять лет, мы остались вдвоем, а мама жила воспоминаниями… Когда подросла, я все твердила ей, что надо бы перебраться в другой район, начать все сначала, но мама отвечала, что не сможет.
