, дабы избежать, по возможности, утомительных переездов.
Проездом мы остановились в Виктории и устроили себе небольшой отдых.
Наконец мне удалось застать Консепсьон одну. Она пошла за покупками на пласа де ла Вирген Бланка. Я подождал, пока она вышла из магазина, и преградил ей дорогу.
– Почему ты два дня избегаешь меня, Консепсьон?
– Не понимаю, что ты хочешь сказать?
Я пошел рядом с ней.
– Видишь ли, Консепсьон, никто не знает тебя так хорошо, как я… Ты сможешь солгать кому угодно, только не мне. Мы оба прекрасно понимаем, почему тебе не хотелось оставаться со мной наедине.
– У тебя бывают странные мысли, мой бедный Эстебан!
Я чувствовал, что она предельно напряглась.
– Так что же ты хотел сказать?
– Я хотел спросить, зачем ты дала Луису газету прямо перед выходом на арену? Консепсьон, и почему ты это сделела? Ты же не сошла с ума? Неужели ты не понимаешь, что могла вывести его из равновесия! Ты же могла его этим убить или, по меньшей мере, сделать его выступление неудачным, что было бы равноценно смерти?
Она повернула ко мне обозленное лицо:
– Дон Эстебан Рохиллья, который знает все! Дон Эстебан, который один все видит! Дон Эстебан, несбывшийся тореро…
Почти ласково я заметил:
– Не тебе упрекать меня в этом, Консепсьон.
Она продолжала:
– Это оправдание неудачника и труса, Эстебан! Ты, как и Луис: вы всегда ищете и находите оправдания вашим слабостям и вашей трусости. Вам обязательно нужно найти виновного в ваших ошибках, и когда нет никого подходящего, вы обрушиваетесь на случай, на невезение! Ведь так вы отделались от вины за смерть Пакито? И ваша совесть спокойна?
Надеяться было больше не на что. Никакие аргументы и доказательства не избавили бы ее от этого наваждения.
– Так ты дала мужу газету перед выступлением из чувства мести?
– И ты еще говоришь, что любишь меня, Эстебан? Любишь настолько, что считаешь преступницей? А мне казалось, что любовь невозможна без уважения? Или я ошибалась?
– Но тогда объясни мне, зачем ты это сделала?
– Просто потому, что я знаю Луиса лучше, чем ты! Потому, что в нем гордость превыше всего! В отличие от тебя, я знала, что эта статья только подстегнет его. Когда я давала ему газету, то сказала: "Луис, ты можешь заткнуть рот этим негодяям, и если покажешь, на что способен, публика им ответит за тебя!" Ты видел результат?
– И все же это было опасно…
– У Луиса вообще опасная работа. Разве ты забыл об этом? За сим, Эстебан, буду тебе обязана, если ты больше не станешь обращаться ко мне, во всяком случае, когда мы будем вдвоем. Твоя нежность - это ложь, ведь если бы ты действительно любил меня, то не стал бы сомневаться.
