— Что там у нас? — стараясь говорить обычно, негромко и уверенно, спросил он у селектора. — Записан кто-нибудь на прием?
— В коридоре с позавчера сидят просители, — отозвался тот. — По молодежной политике.
— Пусть сначала в душ, а потом ко мне, — распорядился Сисадмин.
Что угодно, лишь бы не оказаться снова один на один со страшной пустой тетрадью, один на один с собой…
Вполз какой-то малолетний, вскарабкался на прозрачный пластиковый стул и полуразвязно-полузаискивающе стал клянчить деньги на проект детских трудовых лагерей с патриотическим уклоном. Блеял что-то о хунвейбинах, совал в лицо пионерский галстук, выдавая за собственное ноу-хау, а потом, видя, что мысли Сисадмина где-то далеко, выхватил другую папку и принялся раскладывать на столе фотографии обнаженных старшеклассниц с портретами Национального лидера в духе чегеваровских аватарок, вытатуированными на лобках. Договорил и уставился на Сисадмина выжидающе: дадут или нет?
Тот смотрел на него тяжело. И хотя обычно на подобные прошения он ответил бы благосклонно, как старший брат похвалив юнната за его пубертатные фантазии, сейчас ему вдруг захотелось вышвырнуть малолетку в окно.
— Всегда давали, — на всякий случай напомнил малолетний.
Сисадмин побагровел. Скороварка его самообладания зашлась предапоплексическим свистом. И рванула.
— Вон! Вон отсюда! — заорал он, как никогда не позволял себе орать. — Вон!
Тот, ошпаренный, исчез.
Сисадмин сгреб проклятую тетрадь, подбежал к окну и щелкнул шпингалетом. Москва жарко дохнула ему в лицо летним перегаром. Вырывая лист за листом, Сисадмин комкал их и отпускал. Бумага огромными снежинками планировала на головы курящим ФСОшникам.
Во Внуково-2 встречать Кэмерона Сисадмин отправился лично. С нетерпением дождался, пока режиссера вынесут из «Бомбардира» на носилках люди со среднестатистическими лицами, погрузят в американский (чтобы чувствовал себя как дома) минивэн с зеркальными стеклами, присел рядом с кушеткой — в руках ржаной каравай и солонка под Палех.
— Спасибо, что нашли время! — улыбнулся Сисадмин мычащему Кэмерону, который продирал глаза и рефлекторно почесывал место укольчика. — Простите, что немного сумбурно… Мне просто очень понадобилось поговорить с вами… — он застеснялся. — У меня к вам дело… Вопрос. Как у художника к художнику, так сказать…
— What the fuck… — вытаращил на него глаза Кэмерон.
— Просто, понимаете… Мы с вами как бы духовные братья… Занимаемся одним и тем же. Вы создаете новый мир… Трехмерную реальность… И я. Кроме вас, не с кем посоветоваться… Во всем мире не с кем. Я слышал, вы над «Аватаром» десять лет работали… Я тогда же примерно начинал. И знаете, вот десять лет как день пролетели…
