Панспермия - Дмитрий Алексеевич Глуховский

— Надо! — твердо сказал Сергей.

Кореянка, зачарованно уставившись в его стальные глаза, безвольно кивнула. Еще когда по старинной советской традиции они всем экипажем семнадцатой экспедиции смотрели «Белое солнце пустыни», полуторачасовой фильм без перевода, в фойе байконуровской гостиницы «Космонавт», она знала, как все будет. Сергей тогда время от времени наклонялся к ней, чтобы нашептать на ухо перевод очередной шутки или киноцитаты, высеченной в граните времен, но она слышала только его чеканное русское «р». От него веяло спортивным мужским одеколоном, свежим и сладковатым. И каждый раз, когда он щекотал ее ушки своим мятным дыханием, когда она слышала его мягкое рычание, ее сердце на миг переставало биться. И когда за несколько секунд до старта он приподнялся, чтобы еще раз проверить, надежно ли ее тело опутано ремнями, и успокаивающе прикрыл ее руку своей ладонью, она уже отдалась судьбе.

Ее мечта о космосе началась с пубертантных грез о космонавтах. И почему-то не Нил Армстронг, не Эдвин Олдрин глядели со стены тесной девичьей спаленки в ее кровать. Нет, сияющая улыбка русского пионера манила ее стократ сильней. Она знала, что Гагарин погиб еще до того, как она появилась на свет. Но вырезанный из журнала черно-белый портрет в низком разрешении испускал почти видимую глазу ауру запретной чувственности. Он был русский, и любить его не полагалось. Он был павшим героем, и это придавало ему сходство с протагонистом любимых анимэ. Он был первым в космосе. И у нее он тоже стал первым.

— You have to, — ободряюще кивнул Олег. — It is an order. He’s Commander of the Expedition 17, so he’s your Commander, too.[1]

— The command hasn’t been handed over yet, — возразила Пегги Уитсон. — I’m still in charge here. And I officially object it. If you dare to consume alcohol onboard the ISS, I will formally complain to NASA.[2]

— Come on, Peggy! — бортинженер Маленченко сделал бровки домиком. — It was a hard long day. We’ve been so busy working, and then that press conference… We need to relax![3]

— Oh Yuri, — Уитсон недовольно нахмурилась. — You start reminding me of those ridiculous ever-drunk Soviet cosmonauts from our stupid movies…[4]

— Peggy, please! — вступил наконец и сам Сергей. — You know that it is a very special day for us three…[5] Еще немного дожать ее, ребята, — шепнул он Юрию и Олегу Кононенко.

— Very special day, — подтвердил Кононенко. — Very.[6]

— Oh guys, come on… — голос Пегги дрогнул. — You can’t be serious…