За столом завязался общий разговор по-итальянски, и так как девушка не все понимала и в беседе не участвовала, она принялась разглядывать новых знакомых. Особенно ее интересовали Никола и Джакетта. Если одна была типичной романской красавицей, то вторую можно было бы назвать «кузиной из провинции». Джакетта была более смуглой, ее челка, падавшая на янтарные кошачьи глаза, отливала синевой, а руки в браслетах и кольцах ни минуты не были в покое. Губы у нее были пухлыми и чувственными, но улыбка была холодной. Чьей же она была подругой — Тарквина или Никола? — вот что занимало Клер, но пока она не получила ответа на свой вопрос.
После ланча Клер отправилась на прогулку по городу. Она купила путеводитель и уселась на площади Гарибальди, чтобы прочитать его и решить, куда идти сначала. Когда она была в Сан-Марино с Бруно (это воспоминание, как ни странно, не вызывало в ней боли), на этой площади гудел космополитичный базар, сейчас все было тихо, только легкий южный ветерок шуршал сухой листвой. Все прохожие были жителями Сан-Марино, а каменные стены дышали историей.
Она вернулась в Каса усталая, но довольная. В доме было так тихо, будто все вымерли. Клер оставалось только подняться к себе в комнату, когда в холле ее внимание привлекла деревянная панель, заключенная в рамку. Это оказалось генеалогическое дерево, выписанное аккуратным старинным шрифтом. Первым было имя Джулио Роскуро и рядом стояла дата одиннадцатого века, а последним был назван Тарквин, родившийся тридцать два года назад. Между ними двумя умещалась лаконичная, но емкая история рода. Шаги в вестибюле раздались в тот момент, когда она читала имена предков Роскуро — Джузеппе, Симон, Матео.
— Работа дяди Паоло, — сообщил Тарквин, увиден, чем она занимается. — У многих санмаринских семей долгие истории, но наша особенная гордость в том, что мы всегда умираем там, где родились.
— Но все-таки некоторые Роскуро женились на иностранках, — заметила Клер, показав ему несколько иностранных имен.
— Верно, — он усмехнулся. — Но мы всегда привозили жен сюда, а не уезжали к ним.
— Здесь только главная мужская линия — ни дочерей, ни младших сыновей, — продолжила Клер. — И древо обрывается на вас. Что если вы не женитесь или родите одних девочек?
— Это будет скверно, но это не случалось ни с одним из старших сыновей Роскуро.
Он взял ее за руку.
— Смотрите: видите звезды у некоторых из имен. Клер поближе наклонилась к рисунку, их лица почти касались друг друга щеками.
