После внезапного подъема регистрирующее перо эхолота вдруг остановилось совершенно. На какое-то мгновенье меня охватил настоящий страх, но я быстро пришел в себя, подскочил к кормовой двери и тревожным голосом крикнул старшине штурманской группы Даутону:
— Включить кормовой эхолот! Докладывать изменение глубины через каждые три метра!
Тон, которым я выкрикивал эти слова, по-видимому, выдал мое тревожное состояние: старшина устремился к кормовому эхолоту, словно преследуемый заяц.
— Гидроакустический пост! Срочно устранить неисправность носового эхолота! — продолжал я отдавать распоряжения.
— Семьдесят три. Семьдесят. Шестьдесят семь. Быстро уменьшается. Пятьдесят пять, — с тревогой докладывал глубину старшина Даутон.
— Всплывать на тридцать метров! — резко скомандовал я, тревожно переводя взгляд то на эхоайсбергомер, то на ярко светившийся от множества отметок экран гидролокатора. «Мы должны пройти над этой отметкой», — подумал я, стискивая зубы.
— Пятьдесят два. Сорок восемь. Держится на сорока восьми. Пятьдесят два. Пятьдесят пять, — продолжал докладывать старшина о глубине под килем, увеличившейся теперь на семь метров, так как мы уже подвсплыли. Акустик Коники все еще хлопотал у носового эхолота.
— Пятьдесят два. Сорок восемь. Сорок пять. Сорок пять, — слышался напряженный голос старшины.
С этого момента дно выровнялось, и на нем встречались лишь небольшие возвышенности и впадины. Носовой эхолот снова начал действовать. Линия глубин неохотно отступала вниз. Регистрирующее перо лишь изредка задерживалось или незначительно подскакивало вверх.
— Не угодно ли кофе, сэр? — предложил мне вестовой, улыбаясь.
— Безусловно! Большое спасибо, — ответил я, садясь на свое место со вздохом облегчения.
Глубина, над которой мы прошли, была значительно меньше длины нашего корабля, составлявшей около восьмидесяти двух метров. Могло произойти так, что, получив большой дифферент на нос в результате, например, заклинивания кормовых горизонтальных рулей, «Сидрэгон» врезался бы носом в грунт. При нашей скорости хода, составлявшей двести тринадцать метров в минуту, это могло бы произойти очень быстро. Но я надеялся, что даже в таком крайнем случае мы не повредили бы прочного корпуса «Сидрэгона», если, конечно, своевременно отработали бы машинами назад. Нам снесло бы обтекатель гидролокатора, смяло бы торпедные аппараты, и это, пожалуй, все, чем нам пришлось бы поплатиться за свою смелость. Выдвижное устройство лага, выступающее в воду из днища в районе первой кладовой, несомненно, также было бы срезано, но мы имели на борту два запасных комплекта этого прибора.
