По прилете в Сент-Лючию обнаружилось, что большая часть багажа еще не прибыла, и Роуэн попросила всех заполнить необходимые бланки. Затем автобус повез группу в гостиницу.
Роуэн познакомила своих подопечных с программой на ближайший день и уже хотела отправиться в свой номер, когда к ней подошел Брэнт.
— Роуэн, можно тебя на минуту?
— Конечно, — ответила она деловым тоном.
— Я не полечу с вами на Мартинику. Я возвращаюсь в Торонто.
Боль пронзила ее, словно удар кинжалом. Но, стараясь сохранить невозмутимость, она сказала спокойно:
— Я поняла.
— И еще: сегодня я останусь в гостинице.
Роуэн ответила с дежурной улыбкой:
— Прекрасно.
Он кивнул и ушел в свой номер.
Вот и все. Она получила то, что хотела. Послезавтра Брэнт улетит, и она больше никогда его не увидит.
Перед ужином Брэнт зашел в бар и увидел там Пэг и Мэй.
— За самку королевского попугая, — произнесла Мэй и подняла бокал темного пива.
— За малого антильского салтатора, — сказала Пэг.
— Идет. — Брэнт присоединился к ним.
— Вы сегодня не были на экскурсии, — сказала Пэг, — и пропустили таких красивых голубей.
— Я надеюсь, у вас все в порядке? — спросила Мэй.
— Все прекрасно, — ответил Брэнт.
— А Роуэн сегодня выглядела не лучшим образом, — сообщила Пэг.
До ужина еще оставалось время, а Брэнту были очень симпатичны эти две милые дамы. Он решил им довериться.
— Я бывший муж Роуэн, — сообщил он им.
Пэг раскрыла от изумления рот, а Мэй пробормотала:
— Я чего-то не поняла.
— Вы? — Пэг недоумевала. — И вы надеетесь ее вернуть?
— Я был бы великим фантазером, если бы надеялся на это.
— Она не хочет возвращаться? — деликатно спросила Мэй.
— Она хочет, чтобы я первым рейсом улетел в Торонто. Я улетаю послезавтра.
— Вы нас оставляете? — охнула потрясенная Пэг. — Но ведь вы не увидите птиц Мартиники!
— Гораздо печальнее, что он не вернется домой с Роуэн, — сказала Мэй серьезно. И добавила. — Мы можем вам чем-нибудь помочь?
Выражение ее глаз было такое, что Брэнт понял: это единственный шанс.
Он коротко рассказал историю своего брака, описал свою работу, их ссоры, похищение, визит Роуэн в больницу и в заключение произнес:
— Я, должно быть, полное ничтожество. Я пытался объяснить, что никогда не изменял ей, но это ничего не дало. Я много раз пытался с ней поговорить на Сент-Винсенте...
— О, каких роскошных попугаев мы там видели! — воскликнула Пэг.
— Пэг, сейчас не до птиц, — перебила ее Мэй, — мы должны подумать.
Мэй глубокомысленно вертела пальцами прядку волос у виска.
