Кажется, теперь все приглашенные были в сборе. Я полагал, этот Зелдар должен был говорить со мной о делах Накарова и убедить меня, что казак – деловой человек и что у него есть на что жить.
Мне налили виски. Разговор стал общим. У всех был счастливый и дружеский вид. Но, тем не менее, чувствовалось небольшое напряжение, которое все портило.
Вскоре мы покинули бар, чтобы идти к столу. Посмотрев на меню, я увидел, что оно просто замечательное. Парень Накаров, видно, большой специалист по части гастрономии.
Разговор снова возобновился. Джуанелла рассказывала Эдвани о красотах Нью-Йорка и жизни в нем. Зелдар шептал мне на ухо цифры, а двое голубков, Джеральдина и Накаров, обменивались нежными взглядами и словами.
Я невнимательно слушал сообщения Зелдара о делах Накарова, потому что он говорил мне о балансе и каких-то крупных суммах. Казалось, Накаров обладал большим делом в области импорта-экспорта. Это меня лишь смутно интересовало. Я ждал, когда смогу начать задавать вопросы, а в ожидании можно выпить шампанского. Это не пиво.
Некоторое время спустя после окончания ужина Джеральдина и другие дамы встали и отправились подправить свой макияж. Казак бросился вперед, чтобы открыть перед ними дверь, а Зеддар отправился к бару.
Я сидел в самом конце стола, и все три мышки должны были пройти мимо меня. Джеральдина прошла, не глядя на меня. Джуанелла бросила угрюмый взгляд. Эдвани почти задела меня и положила около моей руки лист бумаги. Я взял его.
Накаров и Зелдар беседовали около бара. Заметив на стуле сложенную газету, я развернул ее, чтобы иметь возможность прочитать послание Эдвани. Вот что там было:
"Я прошу вас верить мне. Несмотря на то, что произошло, и несмотря на то, что вы могли подумать обо мне, я умоляю вас верить мне. Я очень хочу вам помочь.
Не устраивайте здесь шума. Напротив, найдите подходящий предлог, чтобы уйти в половине первого, и отправляйтесь ко мне в апартаменты на улицу Клермон, шестьдесят, квартира семьдесят два. Я уронила ключ около вашего стула. Около часа ночи я присоединюсь к вам. Я не только смогу рассказать вам все, что вы хотите узнать, но смогу и помочь в вашем деле.
Я хочу…"
Послание на этом обрывалось. Вероятно, прежде чем она закончила, ей помешали.
Вот это послание! Я не спрашивал себя, что буду делать, я прекрасно это знал.
Разговаривать со всеми этими людьми, как я собирался сделать раньше, теперь не имело смысла, если они решили молчать, то что можно было сделать?
