Колтрейн накрылся?
Я встала, вода ручьями полилась в ванну.
Неужели моя система «Сони», четырех месяцев от роду, уже выдает глюки? Колтрейн блеял как овца, потом вообще заткнулся. Кто-то нажал не ту клавишу на пианино. Ритм-гитары (Кобб, Чэмберс, Эванс) прекратили играть, но как-то отрывисто, одна за другой.
Я схватила полотенце и выбралась из ванны, на голый деревянный пол потекла вода, повалились клочки пены. «Все блюзы» начались снова, на этот раз безупречно. Не зная, что делать дальше, я подобрала пульт и нажала на паузу.
На этот раз музыка прекратилась сразу, как положено.
— Простите, я не хотел, — произнес чей-то голос.
Прижав к себе полотенце, я оглядела студию.
— Я думал, с музыкой будет просто, как с речью, но это не так, — прозвучал тот же голос.
— Кто здесь? — решительно спросила я.
— Вы хотите короткий ответ или длинный ответ? — поинтересовался голос.
Черт возьми, это точно был не Майлз и не Колтрейн. Тоже парень, но не черный, он отчетливо произносил каждый слог, вроде как иностранец.
— Мать твою, кто здесь? — заорала я. Самое странное, что я не испугалась. Возможно, если бы я находилась в доме или в большой квартире, то мне стало бы страшно, но в крошечных студиях не водятся привидения — они слишком малы.
— Я не здесь, не в вашей квартире, — отозвался голос.
Я не могла понять, откуда он доносится. Вспомнились было фильмы, которые бывают только на видео, — какой-нибудь полоумный идиот разглядывает тебя в телескоп, а сам при этом болтает с тобой по телефону. Но у меня-то шторы были закрыты. И говорила я не по телефону.
В качестве эксперимента я двумя пальчиками, как будто она была горячей, подняла трубку и поинтересовалась:
— Алло?
— Алло! — ответил тот же голос. Из моей телефонной трубки.
— Что ты делаешь в моем телефоне? Это что, какой-нибудь псих звонит? Ты сексуальный маньяк?
Я потуже затянула полотенце вокруг бедер. Несмотря на закрытые шторы. Что-то я слышала насчет инфракрасного света. А еще бывают рентгеновские лучи. Кстати, именно это всегда беспокоило меня в истории с Суперменом. Как, спрашивается, он мог сосредоточиться на борьбе со злом, если все время видел девушек сквозь платья?
Но я отвлеклась.
— Мать твою, кто ты такой? Что ты делаешь в моем доме?
— Успокойся, Виктория. Я не в твоем доме. Я в твоем телефоне. Ты сама взяла трубку.
Никто не называл меня Викторией с тех пор, как умерла моя мать.
— Кто ты?
— Я уже спрашивал: ты хочешь длинный ответ или короткий ответ?
