На следующий день с самого утра приехали на дачу к Спичечной Голове. Сторож Сергей Махров, мужик лет тридцати пяти-сорока пропитого вида, без лишних вопросов открыл ворота. Прошли по выложенной плиткой дорожке к дому. На крыльце сидел огромный белый кот. Он не тронулся с места. Пришлось через него перешагивать. Кота звали Зураб Зурабович. Дверь в дом была открыта. Вытерев ноги о половик с надписью «HOME» завитушками, прошли в гостиную. День был дождливый и прохладный. В камине трещали дрова, гудел огонь. Вскоре по лестнице со второго этажа спустился в домашнем халате Спичечная Голова с несколько отечным и помятым лицом. Поздоровался. Рука у него была сухая и горячая.
— Заспался чего-то, знобит, и голова болит. Спасибо, что приехали. Я хочу, чтобы вы побыли тут до завтрашнего утра. Сергей что-то такое заметил. Чаю попьете?
Попили чаю, потрепались о пустяках, потом пошли на улицу. Зураб Зурабович все еще сидел на крыльце. Сторож Сергей курил у ворот. У ног его сидела ушастая собака.
Ванечка хлопнул по плечу:
— Серега, чего ты там такое видел?
Махров в ответ что-то прохрипел своей обожженной спиртом глоткой.
Несмотря на весь его расхристанный и пропитой вид, Ванечка относился к Махрову с большим уважением. Махров воевал в первую чеченскую, в самый что ни на есть бардак. От того периода жизни у него осталось ощущение нереальности, дурдома, как он говорил, «это был настоящий сюр». Рассказывал немыслимые вещи. Говорил: «Вспоминаю — и сам не верю». Солдатам тогда было нечего есть. Ванечка слушал его, разинув рот. Это было словно рассказы родители про жизнь при Советской власти, когда нельзя было запросто купить ботинки, туалетную бумагу и колбасу, зато поездка в метро стоила пять копеек. Впрочем, на первой войне было и много удобных вещей с точки зрения боевой практики. Зачистка домов тогда проходила гораздо проще: сначала кидаешь в окно гранату и только затем заходишь в дом — очень удобно. Потом такую практику запретили.
Махров ничего определенного сказать не мог: собака что-то почувствовала. И он сам ощутил взгляд из леса. Это был аргумент. Остались дежурить.
Весь тот день шел дождь. Вечер выдался холодный, ветреный. Памятуя дежурство у клуба, Ванечка надел свой китайский пуховик, в котором можно было уютно спать, где угодно, даже без одеяла и хоть на улице, если такая возможность на дежурстве выпадала. Из оружия взяли двустволку и револьвер. Сергей с собакой тоже сидел у ворот.
