Хлоя подумала, что при таком богатстве Тарa должна считать, что может говорить и делать все, что ей угодно. Она видела, как Тара буквально обвилась вокруг Макгира, гипнотизируя его взглядом своих пугающе холодных голубых глаз. Густые каштановые волосы падали тяжелыми прядями ей на плечи. Длинное, облегающее платье из шелкового трикотажа с довольно откровенным разрезом выглядело весьма вызывающе. По мнению Хлои, платье чересчур открывало грудь, но, вероятно, это был последний крик моды, весьма привлекательный для мужчин.
Хлоя продолжала улыбаться даже тогда, когда поняла, что Тара собирается увести Макгира, предоставив Хлою самой себе.
— Вы простите нас, не правда ли? — Тара одарила Хлою любезной улыбкой. — Я пришлю к вам свою подругу, Пру Грегори. Она вам понравится. Мы вместе ходили в школу. Мне просто необходимо узнать, что придумал Гейб.
Макгир смотрел на Тару с явной насмешкой. Неужели слухи об их отношениях преувеличены? Хлое даже показалось, что он готов попросить ее пойти с ними, чтобы испортить Таре вечер, но тут сэр Ллью направился к ним. Он был высокий, плотного телосложения, с такими же ледяными голубыми глазами, как у дочери.
Грива его седых волос была необычайно густой и пышной, а черные как смоль кустистые брови одни находили эффектными, другие — потешными. Мать Тары скончалась, когда дочери, невероятно избалованной любимице отца, исполнилось четырнадцать лет. Сэр Ллью счел за лучшее не жениться во второй раз.
— Гейб, дорогой, — сэр Ллью протянул руку с таким видом, словно никого в жизни не любил так горячо, как Макгира. — Рад тебя видеть. Я хочу, чтобы ты познакомился с Кристофером.
Макгир удивился:
— Я уже однажды встречался с ним в Вашингтоне, когда был там по делам. Он, верно, запамятовал.
— Вот и нет, — сэр Ллью жуликовато фыркнул. — Тогда ты писал о нем, уж точно, не очень приятные вещи. А, Хлоя. — Он одарил ее широкой улыбкой. — Чудесно выглядишь, дорогая. Ты тоже должна пойти с нами. Крис обожает хорошенькие лица.
— У вас ведь не только хорошенькое личико, — тихонько проговорил Макгир, обращаясь к Хлое, пока сэр Ллью стремительно вел их через холл в одну из комнат, которая была обставлена с такой роскошью, какую Хлое, пожалуй, не приходилось видеть. Правда, ей показалось, что в комнате могло быть вещей и поменьше. Когда сэр Ллью вошел, все гости, до того занятые беседой, мгновенно разошлись.
Кристофер Фриман уютно устроился на диване в окружении восхищенных слушателей. Ему было далеко за сорок, он не вышел ростом, однако был строен и франтовато одет. У него были густые белокурые волосы и острый, как бритва, взгляд серых глаз.
