Сара и Жюльен вышли через низкое французское окно в сад. Ночь еще не вполне наступила, цветы еще продолжали мерцать в полутьме, а голубые гиацинты были даже ясно видны.
— Как они хороши! — воскликнула Сара, нагибаясь к голубым цветам.
— Они такие же, как ваши глаза. Тот же цвет, — сказал Жюльен.
Он произнес это как самую простую вещь, но Сара вздрогнула тотчас же и отодвинулась от него.
— Я знаю, вы не любите таких похвал, — возразил он несколько сурово. — Между тем, наверное, мужчины говорили вам такие вещи тысячи раз, а красивые женщины обыкновенно привыкают к ним.
— Нет, — поспешно протестовала Сара. — Это неверно.
— А между тем, только делая личные замечания, можно стать ближе к другому лицу, я хочу сказать — сделаться другом, — спокойно продолжал Жюльен.
— Разве? — воскликнула Сара, смутно досадуя и удивляясь, почему в присутствии этого человека она не чувствует себя свободной, не может говорить так, как говорит с другими, и спокойно обсуждать положение, как бы ей хотелось.
Она нарочно заговорила о работе Гиза, о деле Луваля. Он отвечал ей с полной откровенностью, подробно изложил дело и, высказав свои заключения, прибавил:
— Моя работа, во всяком случае, является лишь, главным образом, средством к достижению цели. Я не из тех людей, жизнь которых бывает поглощена их работой или которые удовлетворяются своим успехом. Может быть, я потому не могу этим удовлетвориться, что, когда я был мальчиком, мне было некогда мечтать, а теперь мне этого хочется очень сильно. Я богатею и буду еще богаче со временем. А тогда я брошу работу и… и буду жить!
Он на мгновение остановился и затем прибавил все тем же спокойным голосом:
— Знаете, я увидел вас в первый раз в опере, два года тому назад. Я не мог забыть этого никогда.
Позади них раздался голос Кэртона. Сара быстро повернулась. Она не испытывала ни удовольствия, ни досады вследствие его прихода, но какое-то необъяснимое побуждение заставило ее более тепло приветствовать Шарля, чем она бы хотела на самом деле.
— Я приехал в своем автомобиле и хочу отвезти вас всех с собой на выставку, во дворец, — быстро заговорил он. — Поедем, Сара. Бобби говорит, что он везет леди Диану, а вы, Жюльен, и я можем поехать на лимузине.
— Но… — как-то беспомощно протестовала Сара, внезапно почувствовав какую-то неуверенность в себе.
— Пустяки, она, конечно, поедет, мсье Кэртон, — решительно заявил Роберт. — Ну, иди, Сюзетта, принеси свой плащ.
Через десять минут они уже подъезжали к новому танцевальному залу, который был в моде тогда. Публика теснилась у входа. Кэртон тотчас же пригласил леди Диану, а Роберт увлек Сару, Гиз остался сидеть в ложе и смотрел на танцующих.
