– А почему, собственно, он мой телефон прослушивает, а не твой?
– Может, он и мой прослушивает, я не знаю, я с пятницы дома не была. А как приехала, еще не звонила. Да не всегда и определить можно, что прослушивают. Кроме того, твой телефон ему прослушивать гораздо интереснее. Ты лицо официальное, а меня он, может быть, и всерьез не принимает. Думает, если что накопаю, все равно к тебе обращусь.
– Ты и обратилась.
– Да, не исключено, что за нами в данный момент наблюдают. Кирсанов скептически улыбнулся и сказал:
– Процентов на девяносто то, что ты мне сейчас наговорила, не более чем твои фантазии. Но все равно, пока я лично не буду убежден, что остальные десять тоже ерунда, а я этим займусь немедленно, ты свою частную самодеятельность прекращай.
– А каким образом ты будешь убеждаться?
– Это мое дело. И не считай, пожалуйста, что в милиции работают лопухи.
– Ну, лопухи-то, положим, у вас работают.
– Хорошо, скажем так, не считай, что в милиции работают одни лопухи.
– Конечно, не одни, их там много.
Кирсанов досадливо поморщился:
– Кончай свои шуточки, ты меня поняла?
– Поняла, мой капитан! Будет сделано. Но ты станешь держать меня в курсе?
– В разумных пределах.
Хорошо хоть так, с милицией не поспоришь.
– И вот еще что, – подумав, добавил Кирсанов, – если вдруг понадобится сообщить мне нечто срочное и важное, запомни этот номер телефона, записывать не надо, да с твоей памятью это и не проблема.
Он назвал номер.
– Тому, кто возьмет трубку, передашь что надо – и все. Без здрасти и до свидания, коротко и по делу. Договорились?
– Конечно, мой капитан.
Я хотела рассказать о результатах гадания, но не решилась, все равно он этому не верит.
Мы с Кирсановым распрощались у входа в ресторан: он пошел направо, в здание УВД, а я налево по Немецкой улице (бывший проспект Кирова) в сторону улицы Горького.
Шла я не спеша, осень в этом году выдалась на редкость теплая и красивая. Торопиться мне было некуда и незачем. Дела придется приостановить, обманывать Кирсанова я не собиралась.
Вдоль улицы теснились ряды лотков уличных торговцев всякой всячиной.
Я вдруг вспомнила, что дома иссяк запас туалетной бумаги. К сожалению, у меня с собой была только маленькая сумочка, но один рулончик туда вполне мог поместиться. Я подошла к соответствующему лотку, готовясь достать кошелек с деньгами.
Вдруг я почувствовала резкий рывок, и сумочка выпорхнула из моих рук. Обернувшись, я увидела широкую спину убегавшего со всех ног парня в кожаной куртке, на бегу засовывающего мою сумку себе за пазуху.
