Эдди поднял глаза, и она увидела в них ответ. В это мгновение они оба вернулись туда и лежали в палатке, сжимая друг друга в объятиях, словно обезумевшие.
Эдди откашлялся и отвернулся. Похоже, он мучительно искал, как разрядить ситуацию.
— Посмотри-ка, Джесс. — Переплетя большие пальцы, он расположил их рядом со свечой, так что на стене возникла тень. — Птичку не напоминает, а?
— Ловко.
— Кролик получается еще лучше.
Но он не изобразил кролика, и ни один из них не улыбнулся. Эдди уронил голову на руки в горьком раздумье.
— Помоги мне, Джесс, — простонал он. — Я не знаю, как с этим справиться.
В ней запульсировала каждая клеточка. Возможно ли такое? Неужто Эдди тоже борется с влечением ко мне? Поэтому так странно говорит и держится?
Джесси вскочила и принялась механически убирать со стола. Ей было не по себе. Наверное, и ему тоже, лихорадочно думала она. Им обоим ни к чему разжигать в себе чувства, которые не более чем призрак, минутное наваждение.
— Помочь тебе?
— Помоги.
Несколько минут в комнате так грохотало, словно они убирали столы в большом ресторане. Джесси не знала, отвлекло ли столь прозаическое занятие его, но ей оно явно не помогало. Чем быстрее она двигалась, тем сильнее ощущала его близость.
Они одновременно протянули руки к корзинке для хлеба. Их взгляды встретились, и она поняла, что все кончено. Эдди отшвырнул корзину в сторону и сгреб ее в объятия.
— Я решил, — объявил он. — Вот как мы справимся с этим. — В следующее мгновение он уже целовал ее. Плотину сдержанности прорвало, свободу получил поток слишком долго сдерживавшегося желания. — О Господи, Джесс!
Эдди оторвался от ее губ, чтобы перевести дыхание. Она скользнула пальцами по его роскошным кудрям, с мучительной сладостью ощущая их жесткость. Он застонал, их губы опять слились.
Это происходит на самом деле? — соображала Джесси, погружаясь в бездонное, долгожданное счастье.
— Эд? — с дрожью пролепетала она.
— Шшш, — прошептал он. Его поцелуи стали медленнее, глубже, чувственнее, Джесси просто плавилась. Руками он ласкал ее шею, грудь, с силой прижимая ее бедра к своим. Даже сквозь одежду она ощущала упругость бунтующей мужской плоти, под натиском которой сладостная истома охватывала все ее тело.
Где-то в комнате пробили часы. Не выпуская девушку из своих объятий, Эдди обернулся, потом неохотно оторвался от нее.
— Нам пора, — с сожалением в голосе произнес он.
— О, Эдди… — Она коснулась его влажных губ дрожащими пальцами. В ответ — он ласково поцеловал ей ладонь. — Я не могу поверить. Этого не должно было случиться.
