Его скулы напряглись, в темных зрачках просвечивал жар того злосчастного июльского дня, та чувственная страсть, которую она тогда познала в его объятиях. Сейчас, несмотря на зимний холод, Джесси ощутила пламя внизу живота.
Он печально улыбнулся.
— Ох, Джесси, пойми же, как сильно я жалею о том, что случилось.
У нее закапали слезы.
— Знаешь, что оказалось хуже, вернее, больнее всего? Мы ни разу не поговорили потом… Все те дни и недели ты избегал меня…
— А ты не понимаешь, как я был напуган?
— Хм…
— Да. Я беспрерывно мучительно думал: что же я наделал с нашей дружбой? Зачем все испортил, поддавшись чисто физическому влечению? Мой грех терзал меня. И избегал я малышку Джесс не потому, что желал причинить ей боль. Я просто не знал, что делать…
Она никогда не сомневалась — он не хотел, чтобы это случилось, но и сейчас не понимал какую муку доставляет ей опять.
— Твоя растерянность была единственной причиной?
— Клянусь. — Он поднял правую руку. — Говорю как на духу… А ты? Что ты ощущала тогда?
Джесси отвернулась.
— Ничего. Почти ничего… Пустоту.
Она молча двинулись дальше. Наконец Эдди пробормотал:
— Я до сих пор не знаю, почему все произошло. Или мы рехнулись оба?
— Тут нет никакой загадки. Слишком многое менялось в нашей жизни в то время. Кончилась школа и все прочное, привычное нам, поэтому мы искали не то спасение, не то утешение друг в друге, словно это могло от чего-то уберечь…
— Пожалуй, ты права. Ты всегда можешь четко проанализировать и сформулировать. Мне же помнится, случившееся с нами явилось прямым производным от нашего разговора о сексе. Ты призналась, что отправляешься в колледж, не имея в этом плане ни малейшего опыта.
— Эдди, пожалуйста! — Джесси запаниковала. — Лучше оставим тему.
— Если мы не поговорим, то не сможем снова стать друзьями.
— Ты уверен, что это нужно? Ведь мы оба — ты и я — стали иными, взрослыми людьми. А женщине, почти помолвленной с мужчиной, трудно дружить с другим. И в общем — нечестно. Двусмысленное поведение только компрометирует ее.
Эдди нахмурил брови.
— О таком повороте я как-то не подумал.
— Так подумай! — отрезала Джесси.
— А ты действительно помолвлена?
— Ну… практически. И хватит ворошить прошлое. Было — и быльем поросло.
— Но мы же ничего не решили, черт побери!
— Ну и что! — Джесси яростно пристукнула каблучком.
— Новое па в твоем репертуаре? — усмехнулся он.
— Хочешь увидеть еще одно? — Ей не терпелось врезать ему как следует. — Послушай, Эдди, я ценю твои благие намерения, и мне приятно было отобедать с тобой, но ничего не выйдет. Заруби себе на носу — никто ни в чем не виноват. Я не желаю как раз сейчас усложнять себе жизнь, а ты только тем и занимаешься!
