Но нам повезло: скоро отыскалась тропка и мы перестали ломиться сквозь кусты, пугая засевших в них птиц и зверей — кроме одного зайца, который залег на дневку в высокой траве возле тропы и которого спугнуло копыто лошади сэра Жеральда. Заяц шарахнулся от нас, не разбирая дороги.
Сэр Жеральд проводил его печальными глазами и вздохнул. Видно было, что в иной ситуации он вскочил бы на коня и с гиканьем и свистом поскакал следом.
Идти, на удивление, оказалось совсем недолго — то ли Вика применила ускоренный скроллинг экрана, то ли какое-нибудь аппаратное ускорение, а может, нам просто так показалось, — но вскоре, миновав лощинку, перелесок и два поля, мы вышли к фруктовому саду, за которым зачернели каменные стены. За садом нам преградил дорогу полузасыпанный ров. Водой в нем и не пахло.
Мы переглянулись.
— Не хитрость ли это драконова? — спросил Юнис.
Никогда не любил риторические вопросы. Те более что на хитрость было непохоже. Похоже было на заброшенный полуразрушенный замок: башня торчала обломанным зубом, таковыми же выглядели и зубцы на стенах. Кариес напал на замок, кариозные монстры.
Однако крупных проломов в стенах не замечалось — во всяком случае, с нашей стороны. Подъемный мост валялся во рву абсолютно неподъемным, решетка на воротах ощерилась проломами.
Замок смотрелся покинутым, и являлся таковым.
— Не дракон ли его разрушил? — продолжал задавать вопросы Юнис.
— Скорее — дедушка нашего дракона, — заметил я, — или бабушка, в сердцах на дедушку...
Сэр Жеральд, тронув поводья, направил коня вокруг замка. Мы молча последовали за ним.
Объехав стены по периметру и убедившись, что свора врагов нигде не скрывается, а стая драконов не поджидает нас под кровлей ввиду отсутствия последней, мы въехали во внутренний двор.
Тут тоже царил беспорядок: стояла, покосившись, телега без колеса — колесо лежало рядом, — направив одну оглоблю вверх, словно тыча пальцем в небо, и на ней сидела ворона, тяжело снявшаяся с места при нашем появлении; валялись битые горшки, рваные тряпки и охапки полусгнившей соломы.
Ни искалеченных скелетов, ни сломанных копий и треснувших стрел, которые бы говорили о том, что в замке произошло кровавое сражение... Вероятно, сражения не было.
Не повстречались нам и крысы — даже когда мы вошли внутрь замка. Это уже о чем-то говорило, но вот о чем — я понять не смог.
Кони не прядали ушами, не всхрапывали, а остались спокойно щипать травку, уже изрядно покрывшую все свободное пространство во дворе. То есть невидимой опасности они не чуяли, как мы не замечали видимой. Следовательно, бояться было нечего.
