В полночь он отправился на тот грязный постоялый двор, где уже ночевал однажды, когда односельчанин привел его в Софию.
3
Йоско все ждал, что его арестуют, и это его как-то успокаивало. Но вот прошло два дня, а его не задержали. Деньги кончились, и в этот вечер Йоско не ел. Он вспомнил про свои черги и решил их продать. День был воскресный — пекарня оказалась запертой. Йоско встал перед ней и заплакал. Он вспомнил про трамвай — как хозяин говорил: «Он тебя разрежет на кусочки», вспомнил и про свою деревушку — как там его били и посылали в горы пасти скотину.
Две ночи на постоялом дворе в комнатке с железной кроватью и облупленным чугунным кувшином он с ужасом думал о своей жизни. Искал он и работу, но его отовсюду гнали.
И теперь он подумал: а не вернуться ли на склад?! Он упросит хозяина, будет работать на него, пока не оплатит лошадь. И Йоско решительно зашагал с этой единственной надеждой в душе.
На площади, где находился склад, не было никого, кроме памятника, на который ветер нахлобучил снежный колпак. Йоско подошел к деревянной ограде и посмотрел в щель. Окошко не светилось. Хозяин, видно, спал.
Он обогнул склад, выходивший и на другую улицу, нашел широкую дыру в ограде и пролез во двор.
Луна проглядывала между облаками, снег отсвечивал белизной. Было видно как днем. Сваленные в огромные кучи дрова отбрасывали тени по всему двору. Уголь мрачно чернел под навесами. Виднелись старые товарные весы, механическая пила, плетеная корзина, которой грузили уголь, даже лошадиная торба, висевшая на балке.
Йоско подошел к двери клетушки и вслушался. Потом постучал и еще раз постучал. Внутри заворочался хозяин, затрещала кровать. Густой хриплый голос спросил:
— Кто там?
— Это я, Йоско.
— А-а-а! Что ты здесь забыл, прохвост?
— Пусти меня, бай Вылко, — попросил Йоско, — я замерз… я буду задаром работать… только прими меня…
— Иди отсюда! — приказал хозяйский голос. — Сгинь! Чтоб я тебя не видел!
Но йоско продолжал скулить, как собачонка.
Наконец из комнатушки раздалось:
— Сейчас убирайся, а завтра посмотрим. Может быть, я тебя и приму.
Парнишка еще раз поклянчил, чтобы его пустили, а потом поплелся прочь.
Посреди двора он остановился. Вспомнил про лошадь и вернулся взглянуть на нее.
Потихоньку, чтобы не услышал угольщик, он открыл дверь конюшни и посмотрел внутрь. Лошадь лежала, покрытая попоной. Внутри было тепло и сильно пахло навозом. Йоско тихонечко вошел и прикрыл за собой дверь.
Сквозь маленькое оконце пробивались лунные лучи. Лошадь лежала спокойно. Ничего ей не сделалось. Парнишка похлопал ее по спине. Значит, все образуется.
