Олег медленно подходит к девчонке.
— Всё? — улыбаясь спрашивает он.
— Всё, — отвечает Ксюшка.
— Я так и сказал «жить не захочешь»? — переспрашивает Петькин закадычный друг и смотрит Ксюшке прямо в самые зрачки, будто прицеливается.
— Так и сказал, — не отводит глаз Ксюшка.
Ребята неподвижно молчат.
— Ты, значит, такая смелая, что не побоялась?
В голосе Олега насмешка.
— Не побоялась!
— Гм, или я забывать стал на старости лет, — весело заявил Олег, — вы, ребята, не помните, какой тут храбрец в красном платье вчера визжал на весь двор с перепугу?
Ребята помнили, но хмуро молчали. Только маленький мальчишка в полосатых трусах картаво сказал:
— А я клысов не боюсь.
Ксюшка не произносила ни звука, только хлопала ресницами. Лицо Олега вмиг стало серьёзным.
— Смех смехом, — строго сказал он, — но меня обвинили. — Он кивнул на клумбу, потом на Ксюшку. — Она говорит, это я сделал, я говорю, что не я, хотя я действительно на рыбалке был. Кто из нас прав, неизвестно: свидетелей нет. Но я хочу у вас, ребята, спросить: вы давно знаете эту гражданку?
Олег посмотрел на каждого из мальчишек. Пауза затянулась.
— А как её у нас во дворе зовут? — старался победить молчание Олег.
Опять никто не ответил.
— Я не думал, что у вас девчачья память, — насмешливо кольнул он ребят.
Тогда кто-то неуверенно произнёс:
— Ксюшка-врушка рыжая лягушка.
— Почему же её врушкой зовут?
— Потому что врёт на каждом шагу, — ответил тот же неуверенный голос.
Ксюшка хотела что-то сказать, но не сказала и лишь облизала сухие губы.
— Задам ещё один вопрос. Я сам хоть раз когда-нибудь соврал вам?
И уже несколько голосов ответили «нет».
— Мне больше нечего сказать. Решайте, кто прав, кто виноват.
Ребята дружно зашумели. Ксюшка попятилась.
— Кто же всё-таки разорил? — спросил Петька.
Олег прищурился и вздохнул.
— Я знаю кто, но не скажу.
Ребята притихли.
— Знаешь и не говоришь? — удивился Мишка.
— Я не хотел говорить при Зое Иванне, чтобы вы меня ябедой не считали.
— Почему же потом не сказал?
— Потом я надеялся, что у того человека есть совесть, и он сам сознается. Но я ошибся насчёт совести.
— Так теперь скажи.
— Теперь тем более не скажу. Не могу. Нехорошо получится, будто я в отместку… В общем, ладно, завтра разберёмся.
Олег решительно направился в свой подъезд.
— Ксюшка разорила, да? — вдруг сообразил Петька.
Олег не ответил ему, но остановился.
А ребята уже поняли: клумбу разорила Ксюшка, и толпой стали двигаться на неё.
— Я? — сухими губами произнесла девчонка. — Да вы что?
