Они похрустели салатом, дружно похвалили сочную брынзу. Оксана отложила вилку:
-- Ты ешь, ешь... Я пока буду рассказывать. Не возражаешь?
-- Давай! -- Медведев быстро вылавливал черные шарики маслин и кусал от пучка зелени, свернутого им в трубочку.
-- Вот слушай! Жили мы еще в Белоруссии, муж решил заняться бизнесом -поехал в Польшу, повез пятнадцать литров спирта. Приехал и без денег и без спирта. Еще и женщину завел, нашу. Там, видно, и познакомились. Однажды звонит: "Виктора Григорьевича, пожалуйста". -- "Виктора Григорьевича, -говорю, -- нет дома". -- "Ах, извините", -- вешает трубку. Приходит муж, я ему говорю: "Тебе какая-то мадам звонила". Он глаза в кучку -- я все поняла. Хоть бы научил ее -- если жена подойдет, спросить Машу, или Глашу, или аптеку.
-- А что, ему женщина позвонить не может? -- заступился Медведев, накалывая на вилку ломтик помидора. -- Дела какие-нибудь. Мне часто звонят...
-- Тебе, может, и звонят по делам, а какие у него дела могут быть, кроме этих?
-- Не пойман -- не вор, -- пожал плечами Медведев и приподнял бокал. -Твое здоровье!
-- И тебе не хворать... -- Оксана пригубила. -- Мне его и ловить не надо -- я и так все чувствую.
-- А выходила замуж -- любила? -- Медведев сделал вид, что не замечает назойливого взгляда официанта, вышедшего к дверям и пытающегося, словно он был глухонемой, с помощью жестов вызнать, не пора ли подавать креветки.
-- Да, по любви. Он же такой здоровый, красивый был. А потом стал опускаться. Все от безделья... Приходит как-то меня с аэробики встречать, а мне говорят: "Там за тобой папа пришел..."
Оксана отодвинула тарелку. Они помолчали. Официант, привстав на цыпочки и приложив козырьком руку, выглядывал, что происходит на столе. Медведев кивнул. Приплыли креветки в сладчайшем соусе фальшивой улыбки -- мир, дружба между народами, чего изволите? Вкусно запахло морем, укропом, распаренным рисом, свежим лимоном...
-- А что у тебя за бизнес был? -- Оксана дождалась, пока официант расставит тарелочки для ополаскивания рук и уйдет, поводя плечами. -Расскажи...
Медведев улыбнулся и, поедая креветки, стал неторопливо вспоминать, как десяток лет назад московские друзья-писатели втянули его в книжные дела, он открыл в Ленинграде филиал издательства, бизнес пошел -- в стране был книжный голод, к его складу стояла очередь грузовиков, -- появились деньги, он поездил по заграницам, купил большую квартиру, поменял несколько машин, и в свое сорокалетие, которое справлял в подвале оптового книжного склада, отделанного на манер супермаркета, вдруг задумался -- кто он: писатель или издатель?
