Получилось так быстро потому, что это была копия доклада американскому командованию перед их уходом из города. По новой зоне Германии я ездил, как заграницей. Все было не так, как в нашей зоне. Везде были аншлаги антифашистов, приветствующие приход красной армии.
В одном из штабов корпуса я брал данные экономической разведки и одновременно беседовал с офицерами этого штаба о том, что они обнаружили после американцев.
Мне рассказывают, как один командир Н-й дивизии узнав, что в городе есть завод хромовой кожи, немедленно устремился на этот завод и нагрузил хромом свою машину до отказа, после чего на завод поставил свою охрану, запретив владельцу завода что либо делать из данного хрома.
Мне говорили: — вот вы заставляете нас пускать предприятия в ход, но как же можно их пускать при методах, какие, например, применил наш генерал на заводе, изготовляющем хром. Ведь американцы делали все иначе. Если какому нибудь американцу нужен был кожаный костюм, то представителя этого завода вызывали сюда, с офицера, снималась мерка и тот через два-три дня получал костюм, какой он хотел. Мы же такими действиями только замораживаем промышленность и инициативу промышленников.
Немецкое население, увидев это, стало быстро прятать все свои запасы. В эту кратковременную поездку я видел, что немецкое население, бывшее под американской оккупацией, не было разграблено, не было унижено и морально. Никто из немцев, встреченных мною, не смог назвать ни одного антиморального поступка американских войск, никто не высказал ни одной обиды на американцев. Только в больших городах жаловались на исключительный недостаток продовольствия. Меня поражало большое обилие немецких автомашин и мотоциклов в зоне американской оккупации. Во всех квартирах у немцев я видел прекрасные радиоприемники; все это в советской зоне уже было редкостью, а вскоре стало редкостью и в этой зоне, которую для нас освободили американцы.
Через месяц после занятия этой зоны все, оставшееся от американцев, было быстро поглощено трофейными органами, в результате чего ничего не осталось на фабриках и заводах.
У всего же офицерского состава осталась страсть к наживе, к дешевому приобретению, остались привычки к широкой, пьяной и привольной жизни.
Все комендатуры были наводнены просящими офицерами, а наши военпреды на заводах были вынуждены скрывать свои адреса от этих попрошаек.
Население, освобожденной для красной армии зоны Германии, заметалось. Сводки опять полны фактами вооруженных грабежей, насилования женщин, убийств, дебоширств и избиений мирного населения пьяными офицерами и солдатами.
