Они оставили автомобиль в длинном, низком переполненном туннеле, где в воздухе висели дымы и крики. Галерея была забита транспортными средствами самых разнообразных форм и габаритов; они громыхали, шипели и медленно передвигались среди роя людей различных рас, как если бы крупные неуклюжие животные ползли в море насекомых. Когда машина подъехала к восходящему пандусу, За взял Гурдже за руку. Они начали двигаться к беловатому пятну входа в туннель в плотной толпе азадианцев и других гуманоидов.
— Ну и как вам это? — прокричал За, поворачиваясь к Гурдже.
— Тут довольно тесно, а?
— Побывали бы вы здесь в праздники!
Гурдже рассматривал людей вокруг. Он чувствовал себя призраком, невидимкой. До последнего времени он был центром внимания, уродом, на которого пялились, таращились, глазели и к которому не подходили ближе чем на расстояние вытянутой руки. Теперь всем было на него наплевать, никто не удостаивал его второго взгляда. На него наталкивались, его пихали, мимо него протискивались, не обращая на иностранца ни малейшего внимания.
И какое разнообразие даже в этом нездоровом, зеленовато-синем туннельном свете! Столько различных типов плюс азадианцы, к виду которых Гурдже постепенно начал привыкать. Несколько инопланетян смутно напомнили ему различные пангуманоидные расы, но в основном здесь были совершенно новые для него формы. Он потерял счет вариациям конечностей, роста, размеров, физиономий и сенсорных аппаратов, которые попались ему на этом коротком отрезке пути.
Они спустились по теплому туннелю в огромную, ярко освещенную пещеру не менее восьмидесяти метров в высоту и примерно сорока в ширину. Кремовые стены тянулись в обеих направлениях на полкилометра, а то и больше и заканчивались громадными, подсвеченными с боков арками, которые вели в следующие галереи. На ровном полу теснились ветхие сооружения и палатки, перегородки и крытые дорожки, кабинки и киоски, там и сям виднелись маленькие площади с яркими навесами, фонтаны источали воду. С тонких столбов свисали провода, на которых раскачивались лампы, а выше, под самыми сводами, огни были еще ярче, цвета среднего между слоновой костью и оловом. По бокам галереи, одно на другом, громоздились здания, пролегали мостики, прикрепленные к стенам и потолку, мрачно-серые стены были утыканы неправильной формы окнами, балконами, террасами, дверьми. Лифты и шкивы потрескивали и гудели, поднимая людей вверх или опуская их на запруженный толпами пол.
