У ордена Калатравы не имелось своих представителей в Акре; мы, так сказать, были сиротами. Однако благодаря кровной связи дядюшки Рамона с бароном Густавом Берньером из Руана (они приходились друг другу четвероюродными братьями) мы присоединились к госпитальерам. Барон Густав Берньер являлся представителем великого магистра госпитальеров — могущественнейшего военного ордена в Леванте.
Барон стоял в окружении рыцарей — изможденных в боях воинов в полном снаряжении, с белыми крестами, вышитыми на черных одеждах. Взгляды этих воинов были отстраненными и задумчивыми, и я чувствовал себя мальчишкой среди них, познавших все трудности битвы и смотревших в глаза смерти, тогда как я видел ее лишь с корабля, с безопасного расстояния. Госпитальеры были с нами учтивы, но в них ощущалась некая надменность, а возможно, и сожаление к непосвященным, словно они завидовали нашей невинности.
Барон распорядился поселить нас в резиденции госпитальеров. Во время последних нападений Бейбарса их орден понес значительные потери, и они были рады принять вновь прибывших. Более того, примерно из трехсот госпитальеров, оставшихся в Святой земле, большинство охраняло замок-крепость на севере — Крак-де-Шевалье. Госпитальеры занимали довольно большую территорию почти в центре города, включавшую двор с колоннами и пальмовыми деревьями, которые росли прямо из пола, выложенного арабской мозаикой с изображением павлинов и зелено-желтых узоров на белых плитах. Рыцарей Калатравы поместили на втором этаже восточного крыла. Мы спали вдесятером в одной комнате на соломенных подстилках. Океанский бриз что-то нашептывал нам, пока мы грезили о стеклянных замках до небес, прекрасных женщинах с медно-красными волосами и гладкой кожей и еще — о невидимых врагах, неуязвимых гигантах.
Рыцари-госпитальеры, в основном французы и немцы, спали в западном крыле, а их пехотинцы — на соломенных подстилках в конюшне. Эти пехотинцы были крестьянами из различных христианских стран Европы, хотя среди них встречались и выходцы из Леванта. Большинство из них были без лошадей и почти не имели оружия. У одного — щит, у другого — шлем, снятый с головы убитого врага; но многие из них сражались с храбростью, превосходившей храбрость их знатных собратьев.
Дон Фернандо Санчес, незаконнорожденный сын короля Хайме, выполняя распоряжение отца, предоставил рыцарям Калатравы оруженосцев из своего личного отряда. Эти оруженосцы и отнесли наше снаряжение на территорию ордена госпитальеров, которые, в свою очередь, выделили нам лошадей из собственных конюшен.
