Хорошо смазанные петли даже не скрипнули, когда Златка взялась за медную ручку в виде головы грифона и потянула дверь на себя. После сумрачного вестибюля в зале оказалось неожиданно светло: солнце проникало сюда сквозь высокие окна, падало яркими прямоугольниками на блестящий паркет и стоящие вдоль стен на высоких постаментах бюсты античных героев.
Слева, в глубине зала, куда лучи солнца добраться еще не успели, темнела похожая на мифическое трехногое существо громада рояля. Златка прошла мимо застывших в строгой шеренге изваяний древних знаменитостей и медленно приблизилась к инструменту.
Немного поколебавшись, она легонько дотронулась до черной лакированной поверхности, чуть припорошенной пылью. Передняя панель рояля еще хранила остатки позолоты какой-то надписи, означавшей, скорее всего, название фирмы-производителя и год выпуска, и была украшена двумя витыми массивными подсвечниками из потускневшего от времени желтого металла.
Златка осторожно приоткрыла крышку. Та подалась неожиданно легко, словно с нетерпением ожидала, когда же ее наконец-то поднимут. В это же время у Златки за спиной раздался шуршащий звук. Она обернулась и с облегчением перевела дыхание. С расположенных у противоположной стены предметов прямоугольной формы, которые девочка заметила только сейчас, сползла плотная серая пленка, и Златка увидела тесно составленные картины в тяжелых рамах.
Златка подошла поближе: сдержанные зимние пейзажи соседствовали с радостными летними сюжетами, а красавицы в пышных одеяниях – с усатыми и бородатыми мужчинами…
…Внезапно Златка непроизвольно, будто откликнувшись на чью-то робкую и одновременно полную надежд немую просьбу, остановилась перед одной из работ. На картине, выполненной, безусловно, истинным мастером живописи, была изображена девочка лет шести в нарядном белом платьице с многочисленными оборками, бантиками и кружевами и в таких же забавных штанишках. Ее можно было сравнить с дорогой нарядной куклой, если бы не выражение огромных карих глаз на бледном, словно фарфоровом лице, обрамленном чудесными волосами цвета спелого каштана. Взгляд маленькой красавицы, устремленный прямо на Златку, излучал неподдельное страдание. И Златка остро почувствовала, пожалуй, нелепое, но совершенно искреннее желание помочь совсем незнакомой девочке с картины неизвестного художника.
При этом Златка нисколько не сомневалась, что именно о ней – маленькой дочке бывшего владельца особняка – рассказывал ей Кирилл…
