— Дядя Скотт!
— Аферистка!
— Дядя Скотт!
— Воровка!
— Да, что тут творится, дери мою плешь! — раздался возмущенный голос.
Кейт огляделась по сторонам, но источника голоса нигде не было видно. Может быть, дядя в результате своих экспериментов, превратился в человека-невидимку? Если, конечно, хозяин голоса — ее дядя Скотт, а не очередной странный обитатель этого негостеприимного дома…
Кейт миновала холл и вошла в гостиную, однако же и там никого не увидела.
— Мистер Майрик, тут какая-то аферистка! — выкрикнула из-за ее спины краснолицая фурия.
— Ну, так гони ее прочь! — раздался возмущенный голос.
На секунду Кейт подумала, что сходит с ума: она отчетливо слышала голос где-то рядом с собой, но его обладателя нигде не было видно. Но ведь его слышала не только Кейт. Фурия, которая буквально дышала ей в спину, даже отвечала этому голосу!
— Дядя Скотт! — что было мочи крикнула Кейт. — Это я, ваша племянница!
— Дери мою плешь! Сейчас поднимусь. Через несколько секунд перед глазами Кейт развернулось престранное зрелище: одна из стен разъехалась в разные стороны, а из образовавшегося проема вышел низенький всклокоченный старикашка, в котором Кейт немедленно признала своего дядюшку Скотта.
За эти долгие годы он почти не изменился, разве, что на лбу прибавилось морщин — как видно, дядюшке приходилось много думать, — да всклокоченные волосы, оставшиеся только на затылке, окончательно и бесповоротно выбелило время.
— Дядя?! — воскликнула Кейт, которую, это театральное появление не могло оставить равнодушной.
— Кейт?! — выкрикнул старикашка и хлопнул себя по лбу ладонью. — Старый дурак, дери мою плешь! Я совсем позабыл о звонке Джеральда! А ведь он предупредил меня, что ты приедешь. Я записал это на какой-то бумажке, но бумажка…
Дядя Скотт вывернул наизнанку карманы своего белого халата, и из них посыпались многочисленные листочки. Он наклонился, чтобы их подобрать, а Кейт подбежала к нему, чтобы помочь. Оба действовали синхронно, поэтому стукнулись лбами. Дядюшкин лоб оказался крепче, поэтому Кейт, охнув от боли, осела на пол, почти уверенная в том, что на лбу появится шишка.
Дядя сочувственно посмотрел на племянницу, племянница — на дядю, а потом оба расхохотались.
— Да бог с ними, с бумажками… — махнула рукой Кейт. — К счастью, вы меня узнали и все обошлось…
— Еще бы я не узнал собственную племянницу, — обиженно проворчал дядя Скотт. Он подобрал бумажки, испещренные таинственными знаками, которые Кейт идентифицировала как формулы, и затолкнул их обратно в карман. — Ты ведь совсем не изменилась…
