— Вы правы.
Сегодня она была не в белом. На ней так же хорошо смотрелись просторные черные брюки и тонкая кирпично-красная кофточка, перехваченная по талии разноцветным шарфом. Волосы были распущены; шею украшало неизменное ожерелье из нескольких рядов ярко окрашенных деревянных бусин и резных головок животных.
— Я рад, что вы пришли, — сказал он, поняв, что говорит правду. И это огорчило его до такой степени, что расхотелось видеть девушку.
— Я думала, вам захочется услышать о Фредди, — заметила она.
— Конечно.
Хэкворт скрестил руки на груди, словно защищаясь от нее. На мгновение Кэрол показалось, что он искренне обрадовался ее приходу. Интересно, что заставило его вдруг насторожиться?
— Мне не следует здесь находиться? — спросила она. — Быть с вами наедине неприлично?
— Дверь открыта.
— У вас ревнивая жена?
— У меня вообще нет жены.
— Вот так так! Держу пари, молоденькие прихожанки строили вам глазки.
Он сам не знал, почему решил ответить.
— У меня была жена. Она умерла.
— Мне очень жаль. — И ей действительно было жаль, хотя Энтони не выглядел опечаленным. Выражение его лица ни капли не изменилось, но она знала, как легко скрывать свои чувства. Каждый, кто хотел выжить в Кейвтауне, первым делом учился этому искусству.
Она задумалась над тем, не смерть ли жены послужила причиной переезда священнослужителя в этот темный угол. Или церковные власти послали его сюда в виде наказания? Появление Хэкворта в городе было таким же таинственным, как и он сам.
— Вы хотели рассказать о малыше, — напомнил он.
— Сегодня утром мать и дитя выписались из больницы.
— Что-то подозрительно быстро.
— Она была счастлива, что их вообще приняли, поскольку ребенок родился за час до прибытия «скорой помощи». У Сибиллы нет медицинской страховки, да и пособия она не получает. Тимоти содержал ее за счет случайных заработков.
— Он хороший работник?
— Да.
— А на стройке он мог бы работать?
— Что здесь строить, Энтони? Разве вы не заметили? Здесь царит разруха.
— Не здесь. В Изумрудной долине.
Она нахмурилась и подумала о том, насколько этот человек далек от жизни. Долина считалась одним из самых фешенебельных предместий. Там были зеленые рощи с домами, стоившими не меньше полумиллиона долларов, и высшими школами, имевшими собственные телестудии и лаборатории, напичканные аппаратурой последних марок.
— Каким образом парнишка вроде Тимоти может получить работу в Изумрудной долине? — спросила она. — Разве там не подметают улицы люди с дипломами бакалавров? Эй, забудьте об этом. Изумрудный мусор не про нашу честь.
