Первая служба в церкви состоялась через три месяца. На ней присутствовала лишь горстка людей, да и то большинство ее составляли любопытные. Лишь немногие из них помогали сносить старые стены и возводить новые. Лишь немногие вместе с Энтони качали головами, когда эти новые стены покрылись хулиганскими надписями. И чуть больше народу было с ним, когда он замазывал эти надписи тремя слоями краски.
Но большинство его добровольных помощников не переступали порога этой церкви. Кое-кто ссылался на то, что ходит в другие храмы, кое-кто не желал иметь ничего общего с богослужением; а некоторые просто исчезли, захваченные привычной рутинной жизнью Пещерного города и Энтони их больше не видел.
Но сейчас, через шесть месяцев после того, как церковь распахнула свои двери, число прихожан утроилось. Это был несомненный плюс. Минусом же было то, что постоянно посещали церковь Двенадцати апостолов менее тридцати человек. А многое ли сделаешь с такой помощью?
Но вчера церковная община пополнилась еще одним прихожанином. Хэкворт откинулся на спинку стула и улыбнулся при мысли о ребенке, которому Кэрол помогла появиться на свет. Малыш был удивительно красив. Энтони еще не приходилось крестить новорожденных. Самые младшие дети, которых он видел в своей прежней церкви, были бело-розовыми и завернутыми в белые кружевные крестильные покрывала. Этот малыш был румяным как яблоко, и лицо его кривилось от отвращения к миру. И все же крошечные черты его лица были совершенно правильны, и после того как он был погружен в купель, а затем досуха вытерт и прижат к материнской груди, он казался чудом из чудес, самым здоровым, самым любимым и самым желанным ребенком в этом городе.
Фред Тимоти, или просто Фредди.
В дверь кабинета постучали, и Энтони поднял глаза. Прежде чем он успел ответить, дверь распахнулась и в комнату заглянула Кэрол.
Хэкворт не ожидал увидеть ее. Конечно, девушка была благодарна ему за вчерашнее, но Энтони подозревал, что к этой благодарности примешивается немалая доля цинизма. Он встал и обошел стол.
— Уже переоделись? — спросил Энтони, когда она вошла.
— Это для меня обычное дело, — слегка улыбнулась Кэрол. До сих пор девушке не приходилось видеть священника одетым по-домашнему. Однако даже сейчас, в джинсах и отстиранной тенниске, он выглядел весьма благочинно. — Но не для вас, — добавила она. — Готовы повторить подвиг?
— Не может быть, чтобы у вас была еще одна пациентка, которую нужно обвенчать.
