Она бесстрашно смотрела ему в глаза. Глаза были такого же цвета, как его кожа. Темные, бархатистые.
— Что ж, я присматривала за тобой, когда ты рос. Я знаю, на что ты способен и каким ты можешь быть. Я знаю, кто ты есть. Не делай этого, Джеймс.
Что-то мелькнуло и вспыхнуло в глазах парня. У большинства подростков, прочесывавших местные кварталы, глаза были такими же пустыми, как и будущее, доставшееся им по наследству. Глаза Джеймса были другими. Кэрол пристально смотрела в них, желая поощрить борьбу, которая шла внутри юноши, и мечтая, чтобы он сделал правильный выбор.
— Уберите руки от леди.
Напряженную тишину прорезал мужской голос и разбил ее на тысячу кусков. Кэрол почувствовала на своем плече чью-то руку, но, прежде чем успела понять, что происходит, оказалась отодвинутой в сторону. В то же мгновение крупная мужская фигура оказалась между ней и «Мустангами».
— И как это, по-вашему, называется? — спросил мужчина.
На какой-то момент Кэрол смутилась, не зная, кому адресован этот вопрос. Но увидев насмешливое выражение на лице Джеймса, девушка поняла, что спрашивают не ее. Ее бесцеремонно оттолкнули в сторону, словно некий неодушевленный предмет. Мужчина в скромном сером костюме стоял, обернувшись лицом к «Мустангам».
— С вами никто не разговаривает, падре. — Забыв о девушке, Джеймс гордо выпрямился и посмотрел в глаза мужчине, рост которого значительно превышал шесть футов. — Не вмешивайтесь не в свое дело.
— Все, что происходит в этом приходе, мое дело. Вы стоите перед моей церковью. Я живу здесь.
— Кто вас сюда звал? — Джеймс полез в карман рубашки и достал сигарету. Взгляд его больше не колебался. Юноша щелкнул пальцами, и Габриель двинулся в обход Энтони, чтобы дать вожаку прикурить.
— Кто вы такой? — требовательно спросила Кэрол. Она пыталась выйти из-за спины священника, но тот по-прежнему прикрывал ее собой.
— Энтони Хэкворт, — коротко ответил он.
— Местный падре, — сказал Джеймс, выпуская клуб дыма в лицо Энтони. — Вспомнил, что он важная шишка. Подумаешь, церковь, в которую ходят два-три человека, да и то по воскресеньям! Воображает себя спасителем мира. А начать решил именно здесь.
Оцепенение девушки начало проходить, и ему на смену пришел гнев. Кэрол не могла ошибиться: этот человек действительно пытался помочь ей. Каждый раз, попадая в эти места, она вспоминала главную заповедь местного евангелия: не лезь в чужие дела.
Но отталкивать ее в сторону в самый разгар спора с Джеймсом этот человек не имел права. Добрый пастырь был повинен по крайней мере в двух смертных грехах, расплачиваться за которые придется, по всей видимости, ей.
