Ее могли убить… Энтони очнулся, по-прежнему сидя рядом с телефоном. Его пронзил ужас. Ее хотели убить. Вчерашнее перемирие между шайками длилось всего несколько часов. Все вернулось на круги своя, и намеченная жертва вновь стала мишенью.
Ее бы отняли у него навсегда, и он бы остался ни с чем. До этого мгновения Энтони не понимал, как прочно она вошла в его жизнь. В ней был свет и тепло. Он женился на Кэрол, чтобы защитить ее, но на самом деле она нуждалась в нем куда меньше, чем он в ней. Он не смог помочь беззащитной. Несмотря на замужество, ее сегодня чуть не убили. Но значение Кэрол в его жизни было беспредельным.
Впрочем, предел был. И наступит он, когда Кэрол уйдет.
Он нашел Джеймса на окраине Кейвтауна в доме, который собирались снести еще десять месяцев назад. Когда подросткам из Изумрудной долины требовалось место для сборищ, они брали у родителей ключи от дач. У «Мустангов» не было ни ключей, ни дач, но они им и не требовались. Эти мальчики объявили дом своей собственностью, несмотря на все протесты властей. Стены его были покрыты угрожающими надписями, отпугивавшими людей. Если бы город наконец собрался снести дом, весь этот микрорайон стал бы полем битвы.
Энтони поднялся на крыльцо, шагая через две ступеньки. Дверь зашаталась от удара кулаком. На крыльце развалясь сидели два шкета, обменивающихся жестами на языке немых. Они были самыми младшими из членов шайки — не старше тринадцати лет, и набитые руки показывали, что участие в делах банды нового, еще невинного поколения пока ограничивается игрой в «ладушки».
— Эй, туда нельзя! — сказал один из мальчишек, когда Энтони толкнул дверь.
— Вам следует быть в школе, — ответил праведник. — Поторапливайтесь.
— Да ну? — поднялся с места второй. Он не доставал Энтони до подмышек. Падре посмотрел на него сверху вниз. Мальчишка подбоченился, но не глядел незнакомцу в глаза.
— Почему ты не в школе? — спросил священник.
— Потому что мне не нравятся тамошние учителя.
— Чем же они тебе не угодили?
— Они говорят, что «Мустанги» плохие.
— Если ты не покажешься им на глаза, они будут думать, что в этом тоже виноваты «Мустанги».
Парнишка профессионально выругался.
— Не собираюсь я вас слушать!
Энтони смерил его взглядом.
— Похоже, я знаю твою бабушку, — наконец сказал он.
Пацан закорчился, как карась на сковородке.
— Уверен, что знаю, — повторил Хэкворт. — Кларенс Уиндхем. Верно?
— Ну и что?
— А то, что когда я уйду отсюда, позвоню Кларенс и расскажу о нашем разговоре.
