Он поведал ее сестре свой самый страшный секрет, но Анне ничего не рассказывал. Это было предательство, равносильное измене.
Она помертвела.
— Ведь ты бы женился на ней, если бы она захотела, разве нет? Ты любил Ли, действительно любил. Между вами был контакт. — Внезапно осознав, что он ее больше не держит, Анна повернулась, но ей некуда было идти, негде спрятаться. Куда бы она ни пошла, он последовал бы за ней. Анна села на верхнюю ступеньку веранды, и дождь стал хлестать по ее разгоряченным ногам. — Вода скоро накроет нижнюю ступеньку, — пробормотала она, ощущая непоследовательность своих слов.
— Я никогда не хотел ее…
Эти слова, которые она хотела услышать так много лет, принесли ей мало утешения. Она вздохнула:
— Но ты любил ее. Ты, возможно, хотел завлечь меня в свою кровать, но именно Ли ты любил. Она была единственным человеком, с кем ты разговаривал. — Анна пошевелила босыми ногами под дождем.
Он сел рядом с ней, снял свои ботинки и носки.
— В эти дни я с ней почти не разговаривал. Она позвонила сегодня днем, но она искала тебя.
— А ты со мной не разговаривал вообще.
Анна почувствовала, как в нем что-то напряглось, будто он старался приблизиться к ней, увидеть нечто внутри ее.
— Последние несколько дней разговариваю я один…
— Нет, — тихо сказала она. — Ты всего лишь старался разговорить меня, заставить меня расчувствоваться. Ты всего лишь хотел вернуть Каррен в Джарндирри. Ты думаешь, я слепая? — Слезы выступили у нее на глазах. — Даже детский стульчик — стул нашего сына… Ты использовал его, чтобы я прониклась к тебе благодарностью и осталась. Но сам ты не раскрылся передо мной. Ты никогда этого не делал. — Прошло пять секунд, но он молчал. Она поковыряла ногой дыру в ступеньке. Прошло тридцать секунд, минута, и она встала. — Я пойду спать.
Вскочив, Джерри схватил ее за плечи и повернул к себе лицом:
— Что ты хочешь от меня, Анна?
Она ожидала увидеть в его глазах властный огонь, но увидела лишь растерянность.
— Я сказала тебе, что я хочу. Мелани, и больше ничего! Спокойной ночи.
— Нет, это не все, что ты хочешь. Я знаю, я чувствую это. — Он перегородил ей дорогу. Лицо его отразило отчаянную решимость. — Я всегда говорил тебе: «Не надо об этом, Анна…», а теперь скажу: «Давай поговорим».
Его тело дрожало, как натянутая струна, готовая вот-вот сорваться.
— Почему? — Анна широко раскинула руки. — Почему сейчас, Джерри? Ведь уже слишком поздно!
— Не поздно, Анна. — Он схватил ее за плечи: живой, трепещущий, наполненный эмоциями, которые она так жаждала видеть в нем. — Я думал, что у нас все есть, и не понимал, что тебе не хватает в нашей жизни. — И тихо добавил: — Я не хотел понять. Ничего не хотел менять ради тебя.
