— Расскажи, как идут здесь дела… за последние несколько месяцев, — попросила она.
Он пожал плечами, но улыбнулся. Конечно, ведь она впервые спрашивает о делах в Джарндирри с тех пор, как вернулась из больницы.
— Все нормально. Погода в этом сезоне была замечательная, пшеница уродилась на славу, и мы по хорошей цене продали говядину и баранину. Несколько овец утонули в реке, а две коровы умерли при отёле.
— Кругооборот фермерской жизни, — ответила Анна. — Оказывается, мои овощные грядки еще живы. А я думала, что их давно уже нет.
Джерри взглянул на плотную завесу дождя, поливавшего землю. Темные облака заволокли все небо.
— На это место удобно свозить навоз. И растениям, похоже, это на пользу. А полив отнимает не так уж много времени…
Удивленно вздрогнув, она заморгала глазами:
— Ты сам ухаживаешь за грядками?
— А почему бы и нет? К столу постоянно свежие овощи, и это гораздо дешевле, чем каждую неделю летать за ними в город. Кроме того, решается проблема, куда девать навоз.
Все логично, все так и есть, но рот Анны скривился. У нее возникло ощущение, что он что-то недоговаривает. Будто это был совсем другой Джерри, а не тот, которого она хорошо знала.
— Спасибо, что ты сохранил мои грядки, — тихо сказала она.
— Ты снова можешь заняться ими, тогда я сберегу для себя лишний час в день. — Он задержал взгляд на ее лице.
— Конечно, — ответила она, все еще пряча улыбку.
Странно, но, когда они ели, мерный стук дождя по железной крыше подействовал на нее успокаивающе. Все было таким знакомым, таким любимым с детства. Анна улыбалась дождю и улыбалась Джерри, смотревшему на нее затуманенным взором, в котором таилось желание. Страсть вибрировала в воздухе между ними, и вместо того, чтобы быть ее врагом, ее слабостью, она приносила утешение тоскующему сердцу Анны.
Сквозь мерный стук дождя донесся его голос, глубокий и заботливый:
— Тебе понравилось, как я приготовил мясо?
— Да, конечно, — ответила она, радуясь даже пустому разговору. — А из чего ты сделал маринад?
Он приподнял брови:
— Если я скажу тебе, то потом буду вынужден убить тебя.
Она рассмеялась, немного расслабившись — и немного возбудившись. Они снова возвращались к прежнему подшучиванию друг над другом, которое обычно предшествовало любви.
— Мужчина — это шпион. Он должен им быть. Все для него — государственный секрет, даже соус.
— У тебя миллион гектаров. — Анна игриво, с вызовом, улыбнулась ему. Так она не улыбалась ему со времени их помолвки. — Ты, наверное, прячешь здесь ядерное оружие. И урановые рудники. Ты производишь здесь оружие массового уничтожения. И строишь спутниковые тарелки, чтобы подслушивать соседей.
