Выбравшись из кабины, Джерри зашагал к дому — по участку земли, на котором когда-то находились ее овощные грядки. К ее удивлению, грядки и сейчас еще были живы: Анна увидела зеленые хвостики моркови, листья картошки, стрелки лука и круглые кочаны капусты.
Кто-то позаботился все это посадить! Наверное, это миссис Баттон, которая считала, что не дело летать на самолете каждую неделю на рынок за овощами.
Вынув Мелани из детского сиденья, Анна встала с ребенком в тени ангара и стала ждать, когда вернется Джерри. Она не торопилась возвращаться домой: красивый бледно-желтый дом, с двойными окнами и широкими верандами, был домом ее матери и отца, дедушки и бабушки, но она никогда не ощущала его своим.
Поколения Карренов, сменяя друг друга, жили в Джарндирри. Здесь было так много истории… Сильные женщины выходили замуж за суровых молчаливых мужчин, которые работали на земле, боролись со стихией и болезнями, а женщины рожали своих детей в этом доме, потому что поблизости не было никаких больниц и докторов. Женщины Каренн были совершенным дополнением своих мужчин. Даже ее мать долгих шесть лет боролась с болезнью — раком груди, который в конце концов убил ее, — но лишь в последние годы слегла в постель. А до этого времени она работала не покладая рук: трудилась на земле, вела дом, распоряжалась прислугой и заботилась о своих дочерях. Даже дала жизнь ей, Анне. Она была беременна ею, когда ей поставили страшный диагноз.
И теперь Анна, как последняя из женщин семьи Каррен, чувствовала себя обманщицей. Она не была истинной женщиной: сильной, привязанной к земле, не терпящей сентиментальностей. Анна не могла дать того, что от нее требовалось. Да, конечно, она даже рискнула своей жизнью, когда попыталась в последний раз родить ребенка: доктора говорили ей, что это опасно, но Джерри был нужен сын…
— Они все уехали. — Голос Джерри проник в ее сознание. Она кивнула. — Иди и займись делом. Я принесу вещи, когда девочка будет устроена. — Слова его были мертвыми и бесчувственными — такими же, как ее сердце…
Она прошла мимо него, прижимая к себе Мелани, словно щит против врага. Воздух был наполнен влагой, а ватные облака, собравшиеся над головой, пронизывали тонкие лучи солнца.
Возвращение домой вновь ощущалось как прощание. Начало конца… и на этот раз прощание было окончательным.
