— Малка, — закричал трактирщик, — иди сюда, дорогая, я ничего не понимаю.
Дородная женщина вышла из кухни, вытирая руки о фартук. Двое большеголовых мальчишек, очень похожих друг на друга, появились перед Зеевом. Они рассматривали его со всех сторон с раскрытыми ртами.
— Ну что, так тяжело понять? — рассердился Зеев. — Амиц Дольникер желает отдохнуть в вашей деревне.
— Отдохнуть? — удивилась женщина. — Если хотят отдохнуть, ложатся в постель.
— Вот! Нужна комната для Амица Дольникера.
— Черт побери, — взорвался трактирщик, — кто это?
— Вы хотите сказать, что никогда не слышали об Амице Дольникере?
— Мы слышали, что он стоит снаружи. Может, вы его позовете, потому что вас, при всем уважении, понять невозможно.
Зеев потоптался.
— Может, вы выйдете и проведете господина Дольникера внутрь?
— Почему? Он что — сам ходить не может?
— Господа! Господин Дольникер — центральная фигура у нас!
— Где?
— Сейчас он — зам. гендиректора Министерства развития.
— Какого директора?
— Генерального… В правительстве…
— Мы такого директора не знаем. Мы знаем только господина Шолтхайма, директора «Тнувы». Но это — такой большой человек, что больше его во всей стране нету. Так, может, ваш господин из водопроводной компании, которая нам воду поставляет? — добавил трактирщик с дрожью в голосе. — Он
Зеев вышел за Дольникером, сидевшим на чемоданах.
— Они не догадались, кто я?
— Нет, они пока ни о чем не догадываются.
* * *
Вечером гости сидели за «общим столом» в трактире. Так жители деревни называли свои субботние посиделки. Столы были сдвинуты вместе и покрыты белыми скатертями, на них были расставлены бутылки с вином, жестянки с гвоздиками. За столами сидели около восьмидесяти человек и ужинали. После ужина, объяснил трактирщик таинственным гостям, жители деревни имеют обыкновение сидеть до утра, распевая грустные песни под гитару старого сапожника.
Дольникер и его секретарь были жутко вымотаны борьбой с трактирщиком. Элипаз Германович никак не мог взять в толк, почему именно у него просят две комнаты и что делают здесь городские господа. Лишь после часа уговоров и угроз он согласился предоставить им одну комнату на втором этаже, рядом со своей спальней. Однако Дольникер намекнул энергичным движением руки, что понятных соображений не может жить в одной комнате еще с кем-то. Поэтому Зеев устроился в большом доме сапожника, как раз напротив трактира, ибо сапожник тоже мог предоставить для ночлега лишь одно место…
