Долго в ресторане на этот раз не засиживались: бурлящее за бортом море пьянило сильней, чем вино, и пары спешили уединиться.
Марта втолкнула коляску с Борисом в каюту и заперла за собою дверь. Как уютен их временный дом! Две широкие кровати, застеленные светлыми покрывалами, круглый стол, шкаф, сверкающая чистотой ванна – все, как в отеле достойной категории. А за окном – бескрайний простор моря. Правда, вид этот иногда закрывали пассажиры, сновавшие по палубе, а некоторые из них, проявляя нескромность, заглядывая в каюты. Прежде, чем начать раздеваться, Марта опустила жалюзи, ведь ее упругие, пышные груди дозволялось видеть только Борису! Однако он, устав за день, почти мгновенно заснул. Растерянная Марта скучала, не зная, чем себя занять – ей спать еще не хотелось. Она выключила свет в каюте, вновь приподняла шторки и приоткрыла окно. Свежий ветер с моря ворвался в помещение, остудил ее горячность: как жаль, что Боря так быстро устает. Марта легла под одеяло и попыталась заснуть.
В полудреме Марта услышала голоса Яны и Павла. Они оба сидели в креслах на палубе, почти под ее окном. Оба упорствовали, не желали идти в каюту. В голосе Павла слышались нотки обиды:
– Яна, возвращайся, пожалуйста. Тебе надо поспать.
– Поспать надо тебе, Паша. Завтра опять целый день за рулем.
– Хорошо. Вернемся вместе. Неужели ты меня боишься? Честное слово, обещаю: я к тебе не притронусь.
– Тогда зачем ты сейчас взял мою руку и гладишь ее?
– Но тебе же приятно? Какая у тебя нежная кожа!
Наступило продолжительное молчание. И снова голос Павла нарушил тишину:
– Зачем ты надела свитерок с таким неудобным воротом? Ты в нем, как водолаз в гидрокостюме, к тебе не подобраться.
Марта открыла глаза, прислушалась. Ей это пригрезилось или там, на палубе, что-то происходит? Послышался скрежет передвигаемых стульев, шелест синтетической куртки и еще какие-то трудно определяемые звуки. Марта запретила себе вставать и выглядывать в окно, хотя удержаться было трудно: всплески чужих эмоций опалили ее. Презирая себя за слабоволие, она приподнялась и, держась у стены, искоса посмотрела через окно в ту сторону, откуда доносились приглушенные голоса.
Яна сидела на коленях у Павла, а он, оттянув рукой высокий ворот ее свитера, блуждал губами по шее девушки. Другая его рука предприняла обходной маневр, поднырнула под свитерок снизу и поползла от талии вверх. Под тонким трикотажем вздыбилась горка, будто одна грудь стала больше другой.
