— Отправиться на Марс… — Кассандра смешалась. — Но почему ты сам не отправился туда?
— Я уже давно решил остаться.
— Но зачем? Близкие? Или твоя служба?..
— Близких нет, и я могу сложить с себя обязанности Проводника в любой момент. Но для себя я все решил. Я остаюсь здесь.
— Но ведь ты сам сказал… Все обречены!
Эхо повторило ее последние слова. Внутренний голос твердил мне не раз то же самое.
— Скольких ты провел? — помолчав, спросила она.
— Девятнадцать человек.
— Остался ли хоть кто-то?
Я покачал головой.
— Все понимали, что ничего не изменить. Но ты можешь поступить как я, остаться и…
Она опустила глаза, но я успел заметить, как страх осветил ее ауру желтизной.
Тишину подземелья нарушал лишь тихий шум генератора. Я ждал ответа, не желая проникать в ее мысли, — это было бы лишним. Мне не составило бы сложности уговорить ее остаться — как не стоило труда привести сюда. Запутанная девушка, которую только что пытались изнасиловать и порезать на части, вцепившаяся в своего спасителя…
Я не собирался ее подталкивать, пользуясь этим. Достаточно было одного ее слова, чтобы мы смогли покинуть это место, подняться наверх… Но она молчала.
Тогда я повернулся к пульту, вводя код.
— Рауль… — проговорила она, перед тем как войти в белое сияние.
Я на нее не смотрел — взглянул на пустую раму, когда она уже исчезла. На секунду мне показалось, что там мерцают близкие звезды.
Я едва не сделал к ним шаг.
«Ты всегда был лишь глупым идеалистом», — усмехнулся внутренний голос.
— Это звезды всегда были лишь наваждением, — ответил я.
А затем, выключив генератор, развернулся и зашагал сквозь темноту прочь.
Вода еле заметно дрогнула у поверхности.
Один из мальков подплыл слишком близко к затаившемуся водяному скорпиону, и тот молниеносно сцапал его остроконечными лапами, пронзая жалом. Рыбешка отчаянно замахала хвостом, затягивая пьющего кровь убийцу на глубину, и там бессильно замерла.
Другие мальки равнодушно плавали, то опускаясь к заваленному битым стеклом и ветками дну, то поднимаясь к самой масляной пленке. Водомерки деловито сновали над происходящим, интересуясь им еще меньше.
Кто-то умер, кто-то поел. Жизнь шла своим чередом.
Созерцая эту вечную картину усиленным зрением, я сидел на потрескавшейся ограде фонтана, в том самом месте, где гулял в детстве и не бывал много лет.
Сытый, но по-прежнему кровожадный скорпион успел отпустить пустую жертву и вернуться к «дежурству», когда мой усиленный слух уловил приближающийся рев мощного двигателя. Через минуту черный приземистый «Ягуар» вылетел с аллеи, описал стремительную дугу и затормозил возле меня.
