Вскоре Гектор понял, что наши серны не такие, как те, дикие, за которыми он гонялся. Его перестали волновать их запах и близкое присутствие. И они тоже привыкли к собаке и уже не боялись ее.
Наше домашнее хозяйство немного пострадало. Капитан стал пренебрегать своими кухонными обязанностями, Миссис Стейк нам опостылела. Мы зарезали ее козленка, и она ходила одна. Все наши заботы сосредоточились на сернах. Капитан Негро пас их, и это была нелегкая работа. Мирку надо было водить за приспособленный для этой цели конский повод и все время следить, чтоб она не убежала.
Когда погода улучшилась, стало легче. Так прошли июль, август и наступил сентябрь — месяц, когда в горах созревают всякие травы. Приближалась пора рева рогачей.
Мы стали готовиться к новому делу. И пошли обходом по высоким горным полянам, где паслись оленьи стада. Серн на время своего отсутствия мы запирали в конюшне.
Май уже вырос. Солнечные пятна на теле у него давно исчезли. Он стал держать голову высоко, и на узком лбу его, под слегка кудреватой шерстью, обозначились бугорки будущих рогов. Он чесал их обо что попало — иногда подходил и терся ими о грубое сукно нашей одежды. Он был до того ручной, что казался уже неспособным жить на свободе со своими дикими собратьями, которых превосходил и ростом и весом, так как был прекрасно упитан. И Мирка стала крупной, необычайно красивой серной. Она весила около двадцати семи килограммов. Спина у нее была широкая, округлая. Темная полоска шла от ее белоснежного зада до самых ушей. Над светло-серой грудью ее, с очень нежным и благородным серебристым оттенком, красиво вздымалась изогнутая длинная шея, похожая на нос древней галеры. Большие влажные глаза напоминали глаза опечаленной женщины.
Как-то раз капитан Негро сказал:
— Давай возьмем серн с собой: и их попасем, и обход свой сделаем.
Мы сплели новые поводья, при помощи их связали серн особым способом и повели их по лесам. Никто еще не видел подобных чабанов, и если нам попадался какой — нибудь дровосек, углекоп или горец-крестьянин, он ахал от удивления.
Во время этих обходов мы не видели ни одного оленя, так как шли шумно. Зато три раза подводили серн к кормушкам. Насыплем немного овса и заставляем их есть из деревянного корыта.
Место было дикое, полное суровой красоты. Бурный поток бежал по дну долины, недоступной ветрам и наполнявшей тишину леса грохотом и плеском. Ярко-зеленые кусты ежевики и барвинка покрывали оба росистых берега. Среди вечнозеленого барвинка, похожего на лимонную рощу, выделялись расставленные нами корыта и копья с насаженными на них комками соли.
