— Можете на это рассчитывать.
— Намерены бросить мне вызов?
— Никто другой просто не осмелился бы.
— И вы полагаете, что это меня обрадует?
Ралф усмехнулся, наблюдая выразительную игру эмоций на ее лице.
— Да, — просто сказала она и улыбнулась ему в ответ.
Кофейные столики были накрыты в огромном зале для торжественных приемов, и там же намечалось проведение благотворительного аукциона, для чего заранее были выставлены предлагаемые к продаже предметы.
Живопись, произведения декоративного искусства, ювелирные изделия — словом, смешение всего со всем. Вероника заинтересовалась этой выставкой, причем не столько самими предметами, сколько теми, кто будет их покупать.
— Вам что-нибудь нравится? — спросил Ралф, и она показала на небольшое полотно Харта, изображающее сельскую сценку.
— Когда аукцион начнется, можете предложить цену.
Он назвал сумму, которую не следует превышать, и она удивленно взглянула на него.
— Вы это серьезно?
— С чего бы я стал шутить?
Вероника следила за происходящим со все возрастающим интересом и, когда картина была выставлена на торг, заявила первоначальную цену. Свой голос подала и Лора, и, когда предлагаемые суммы начали быстро нарастать, гости заинтересовались этим событием, ибо тут, на их глазах явно разгоралась личная война.
Благотворительность от этого только выиграет, твердила себе Вероника, прибавляя сразу по сотне долларов. Ралф мог себе это позволить. Однако она не собиралась превышать лимит, который он утвердил, и старалась не смотреть в сторону Лоры, когда аукционист бубнил свое: раз, два...
— Одна тысяча.
Вероника с возрастающей неуверенностью следила за Лорой. Будет ли та сражаться дальше?
— Тысяча триста.
— Полторы тысячи.
— Тысяча семьсот.
— Две тысячи.
— Две тысячи раз, две тысячи два. Две тысячи...
— Три тысячи.
— Три тысячи раз...
Никто не сомневался, что идет битва между бывшей подружкой Ралфа и его новой любовницей.
— Пять тысяч, — прозвучал голос Ралфа, и все сразу умолкли.
— Пять тысяч раз, пять тысяч два, пять тысяч три! Продано!
Ралф взял картину и тут же, на глазах у всей публики, вручил ее Веронике.
— Это что, желание что-то доказать? — тихо спросила она, взглянув на дарителя.
— Вам понравилась картина. Я ее купил. Деньги пойдут на благотворительность. Конец истории.
— Нет, — сказала Вероника. — Не конец.
— Давайте доспорим дома, дорогая, а не то...
— Примите мои поздравления, — послышался за их спинами приторно-сладкий голос.
Они оба обернулись. Это была Лора.
