— Мисс Хеймиш, вы готовы подписать документацию?
Трап убран. Она чувствовала себя одной из жен короля Генриха VIII[6], стоящей лицом к гильотине.
Вероника постаралась не думать ни о чем, кроме своего умирающего отца.
— Да, господин адвокат, готова.
Это оказалось минутным делом. Сначала ее подписи, затем — мистера Спенсера. И подпись адвоката, выступавшего в качестве свидетеля.
Вероника хотела одного: скорее уйти из просторного адвокатского кабинета. Не сидеть же здесь с ними, обмениваясь ничего не значащими любезностями.
— Простите, но я вынуждена покинуть вас, — сказала она, выбираясь из глубокого кресла. — Мне надо в больницу.
— Я ухожу с вами.
Ралф встал, пожал адвокату руку и последовал за ней в приемную.
— Где ваша машина? — спросил он, когда за ними закрылись двери лифта.
— Возле школы. Я приехала на автобусе.
Лифт остановился, и Вероника вышла в фойе.
— В таком случае, я отвезу вас в больницу, а потом мы заедем за вашей машиной.
— Мистер Спенсер, вам нет никакой необходимости посещать моего отца.
Ей нужно сейчас побыть одной и до конца осознать всю чудовищность поступка, который она только что совершила.
— Я припарковался на той стороне улицы.
Он был так чертовски невозмутим, что ей хотелось его ударить.
— Спасибо, я прекрасно доберусь на автобусе.
Они прошли через вращающиеся стеклянные двери и оказались на улице.
— Мисс Хеймиш, еще чернила наших подписей не просохли на нашем с вами соглашении о взаимном согласии, а вы уже решили со мною не соглашаться?
Под мягкими интонациями его голоса таилась сталь, и она осознала невысказанную угрозу.
Силы небесные! Завтра может наступить уже сегодня!
— Предпочитаю навестить отца одна. Потом мне нужно упаковаться, прибрать за собой, уведомить о своем отъезде хозяйку.
Ох, еще эта хозяйка! Она вряд ли обрадуется тому, что в двадцать четыре часа теряет постоялицу и что теперь ей придется возвращать часть денег, уплаченных вперед.
Ралф задумчиво смотрел на нее несколько долгих секунд.
Вероника решила не отступать.
— Я не собираюсь бежать от вас.
— Надеюсь, что так, — вкрадчиво, с опасной мягкостью проговорил он. — Будьте уверены, что с неприятелями я безжалостен.
Видно, придется смириться и слушаться его. Нехорошо, в самом деле, начинать совместную жизнь с пустых пререканий.
В машине она сидела тихо, да и не так много прошло времени, скоро они уже подъезжали к школе.
Вероника едва взглянула на него, когда он выходил вслед за ней из машины. Она мгновенно оказалась возле своей малолитражки и проскользнула за руль. Только она хотела закрыть дверь, как обнаружила, что Ралф стоит рядом, опершись о дверную раму.
