Женщины говорили только об Эбби. Эвелин, конечно, было любопытно выяснить суть отношений Тессы с сыном, но спрашивать она не рискнула. Тесса же, пребывая в неведении относительно роли Эвелин в осуществлении планов Мэтта, касающихся будущего Эбби, старалась никак не выказывать своего недовольства его действиями. Обе очень обрадовались, когда визит подошел к концу.
Мэтт явился с наступлением вечера, спустя несколько часов после отъезда Эвелин и Эбби в Дрейкс-Эббот, который малышка в отличие от матери теперь называла домом. Тесса, отложив журнал, который читала, встретила гостя настороженно.
— Я только что говорил с врачом. Он сообщил, что завтра выписывает тебя домой, — учтиво начал Мэтт.
— Он выписывает меня в Дрейкс-Эббот, — холодно поправила его Тесса.
Мэтт недовольно поджал губы, что не укрылось от внимания молодой женщины. Вот и отлично!
— Я дал объявление о продаже своей квартиры. Это жилье для холостяка — там всего одна спальня. Позже, если тебе надоест жить в деревне, мы подыщем что-нибудь попросторнее, — бесстрастно продолжал он.
Тесса в ответ лишь пожала плечами. Ах, какая забота! Между прочим, до недавнего времени у меня была собственная квартира в Лондоне! А он, видите ли, готов снизойти до моих желаний. И это после того, как в отнюдь не любезной форме дал мне понять, что его слово закон и я, если не хочу судиться с ним, должна подчиняться ему беспрекословно! Что ж, ладно, мне нужно выиграть время, окрепнуть физически, чтобы отстаивать свою независимость и бороться за дочь. Но, хоть я ему сейчас и не равный соперник, будь я проклята, если стану мириться с его высокомерием, пусть здравый смысл и подсказывает, что лучше прикинуться паинькой, постаравшись усыпить его бдительность.
Возможность продемонстрировать свои актерские таланты не замедлила представиться. Мэтт присел на краешек кровати, извлек из кармана коробочку сердцевидной формы, очевидно с кольцом, и протянул Тессе. Она выдавила улыбку.
— Ты очень любезен, но это лишнее.
— Я вовсе не любезен, но ты должна это принять. — Мэтт тепло улыбнулся, и Тесса устыдилась своего лицемерия. — Эта драгоценность принадлежала моей бабушке. Она завещала ее мне, вернее, моей будущей жене.
— Но…
— Открой.
Тесса, с секунду помедлив, медленно приподняла крышку. На бархатном ложе сверкало кольцо: в изящной филигранной оправе из золота сиял большой бриллиант в окружении переливающихся мелких алмазных капель и сапфиров. Работа ювелиров викторианской эпохи.
