— На время я поставил односпальную кровать в детской. Я решил, что посплю там, а ты — на моей кровати, — сказал он. — Но если ты предпочтешь жить в коттедже, я уверен, мы сможем сделать перестановку.
Для всех было бы легче и удобнее разместиться в доме. Но каково ей будет спать в кровати Сэма, где он с такой нежностью и страстью занимался с ней любовью?
— Это только на одну ночь, — произнес он. — Потом приедет твоя мать, и ты вернешься в коттедж вместе с ней.
Предложение Сэма было разумным. Бессмысленно и глупо спорить с ним. Но его кровать…
— Ты прав, — сказала Эмелия. Она понадеялась, что сегодня вечером устанет настолько, что ей будет все равно, где спать.
В спальне Сэма стояли цветы: розы и лаванда из сада.
Цветы не были оформлены в композицию, а оказались просто поставленными в вазу, однако Эмелии показалось, что она никогда не видела более милого букета. В который раз за сегодняшний день ее глаза наполнились слезами.
— О Сэм, спасибо, — пробормотала она, прикасаясь к лепесткам роз.
— Рад служить. Ты выглядишь измотанной. Ты обедала?
— Нет. Я просто хочу отдохнуть.
— Ладно. Здесь есть вода, я могу принести тебе кофе или фруктовый сок…
— Достаточно воды. Спасибо, Сэм.
— Я оставлю дверь открытой. Кричи, если что понадобится, или стучи в дверь. Я буду внизу. И не волнуйся по поводу Дейзи, я запер ее на кухне.
— Ладно. — Эмелия прислушивалась к звуку его удаляющихся шагов. Затем наступила абсолютная тишина.
Раздевшись, она отправилась в ванную комнату, потом посмотрела на крошечного Макса в колыбели. Он лежал на боку, закрыв глазки. Она подумала, что во время родов ему тоже пришлось нелегко. Вероятно, мальчика скоро надо будет покормить, но ей следует поспать.
Уткнувшись в простыни на кровати Сэма, она ощутила запах свежего постельного белья. Конечно, он снова сделал все как надо. Он всегда все делает как надо.
Кроме одного. Он ее не любит…
«Не начинай», — твердо сказала она себе.
Через час Макс проснулся, громко требуя кормления. Сэм услышал его плач и быстро поднялся к Эмелии.
— Оставайся в кровати, я его принесу, — сказал он, и — вот странность! — она послушалась.
Пока Эмелия кормила Макса грудью, Сэм глядел в окно.
Затем она подняла малыша к плечу, чтобы он срыгнул, но Макс лишь закричал.
Сэм повернул голову и нахмурился:
— Я могу помочь?
— Не знаю. Тебе удастся вызвать у него отрыжку?
Ничего не зная об отрыжке у младенцев, Сэм положил мальчика на плечо и стал нежно похлопывать его по спинке и вскоре был удостоен звучного отрыгивания, услышав которое они с Эмелией рассмеялись.
