— И ты простила?
Она едва заметно повела плечами:
— Я сказала, что постараюсь ее простить. Не знаю. Я должна продолжать жить, но для этого мне следует ее простить, верно? Простить то, что простить нельзя.
— Не знаю, — тихо сказал Сэм. — Иногда следует идти вперед вне зависимости от возможностей.
Вернувшись в дом, Сэм отнес вещи Эмелии в ее спальню, не позволяя ей поднимать сумки. Когда она начала их переставлять, он ее остановил:
— Оставь их на время. Я умираю от голода, и мы так и не попили кофе.
— Ты иди, а я не голодна.
— Эмелия…
— Пожалуйста, Сэм! — Ее голос надломился, из глаз полились слезы, которые она сдерживала несколько часов.
— О, дорогая, — пробормотал он и обнял ее, а она уткнулась лицом ему в грудь. Подведя ее к оттоманке, он усадил ее и, не размыкая объятий, стал осторожно укачивать.
Рядом с ним было так приятно и безопасно. Сегодня у Эмелии был ужасный день…
— Прости, — прерывисто прошептала она. — Просто мне действительно трудно. Столько воспоминаний…
— Не сомневаюсь. Тебе не нужно просить прощения, — резко пробормотал он, гладя ее по голове и жалея, что не сможет уменьшить ее душевные страдания.
— Теперь я в порядке. — Эмелия высвободилась из объятий Сэма и смахнула слезы со щек.
Он вручил ей бумажный носовой платок и, нахмурившись, смотрел, как она вытирает им лицо.
— Что за идиотка! — проворчала она, смущаясь под его взглядом.
— Ты не идиотка, — буркнул он, присел перед ней на корточки и взял ее за руки. — Ты смелая и замечательная женщина, и я ужасно горжусь тем, как ты себя сегодня вела. Ты была доброй и благородной, а это нелегко.
Она почувствовала, как на глаза снова наворачиваются слезы, и то ли засмеялась, то ли всхлипнула.
— Ты можешь на минуту перестать быть со мной таким милым? — запротестовала она.
Улыбнувшись, он поднялся.
— Конечно. Я умираю от голода. Прекращаем хныкать и отправляемся на поиски еды. Поблизости есть небольшое кафе. Там подается лучший морковный пирог в мире.
— Одни бесполезные калории.
— Глупости. Это же морковь, — сказал он.
— О, ну тогда правильно. Чего мы ждем? — произнесла она и, даже не потрудившись взглянуть в зеркало на свое заплаканное лицо, направилась к лестнице.
* * *
— Так ты подумываешь о коттедже?
Отправив в рот очередную порцию сливок, Эмелия покачала головой:
— Нет. Это как-то слишком легко.
— Может, и не надо усложнять? Знаешь, ради ребенка…
Она встретила его взгляд, и он увидел беспокойство в ее покрасневших глазах.
— Жизнь — сложная штука, Сэм. Даже если на первый взгляд кажется приятной и легкой.
