– Надень, – почти заботливо посоветовал телохранитель.
– А ты? – помедлила, почему-то смутившись.
– Привычен и к жаре и к холоду, магева, одевайся, – практически приказал Гиз. Я охотно подчинилась.
Рубашка оказалась теплой, однако, вот странно, ничем уловимо не пахла, я специально сунула нос в воротник. Есть у меня пунктик. Всегда новые вещи не только мерю, но и нюхаю. Сразу стало очень интересно: это ткань такая специальная, без запаха, или организм у киллера такой специфический, не только устойчивый к перепадам температуры, но и лишенный ароматов в целях конспирации? Я покосилась на Гиза, невозмутимо, с чуть ироничной привычной улыбкой на губах шествующего по тюремному коридору. Никакого дискомфорта от пребывания в застенках он не испытывал, а на тронутой загаром коже ни одной мурашки не появилось. Наверное, малышки мускулов испугались. На бодибилдера Гиз никак не тянул, зато его костяк был надежно обтянут мышцами и сухожилиями. Такими специальными, не для красоты выращенными, а на выживание и максимально эффективное действие рассчитанными. Исключительно функциональными, как у Кейра. А все равно красиво, я несколько мгновений жадно разглядывала киллера, пока он не повернул чуток голову, перехватив мой взгляд. Что-то в его серо-голубых глазах полыхнуло непонятное, и я смущенно (ну чего, в самом деле, вылупилась?) отвернулась.
– Эти духи проклятые или иная нежить всю голову замутили! Простите великодушно, почтенная магева, не подумал я, что прохладно тут у нас, – пробасил Кугмар, самолично, словно не доверял паре коричневых стражников, открывая для нас дверь своего кабинета. Прохладно? Ну такому массиву высокой плотности, может, и прохладно, ему и в Арктике голяком небось лишь свежо покажется, а мне так откровенно холодно было, пока Гиз не спас!
В кабинете оказалось малость теплее, чем в коридоре, и даже светлее. Тому и другому способствовала парочка узких распахнутых окон без штор, из которых лился дневной свет. Стража осталась снаружи в качестве почетного караула.
– Ладно, не помру от переохлаждения, – отмахнулась, присаживаясь в свободное кресло рядом с рабочим – полтора на четыре – столом начальника тюрьмы, загруженным кучей папок и свитков. Даже если Бдящий за этим столом не работал, видимость деятельности имитировалась весьма успешно. Гиз стал слева, чуть сзади, ближе к стене, чтобы видеть окна, дверь и самого Кугмара, пес лег у ног справа с теми же целями. – А чего же у вас так душно везде?
