— Най! Просыпайся, дело есть.
Сверток на кровати сразу же зашевелился. Сев, юноша зябко поежился и выжидательно уставился на посла. Между тем, тот был уже у окна, распахивая настежь створки и впуская в комнату теплый воздух.
— Как ты смотришь на то, чтобы сходить со мной на работу? — Повернувшись, Конар пристально уставился на ошарашенного юношу и вопросительно выгнул бровь. — Тут еще долго будет холодно, смысл тебе морозиться?
Моргнув, Най широко и радостно улыбнулся, выбираясь из-под одеяла и садясь на колени в центре кровати.
— Я с удовольствием буду вас сопровождать, господин!
Глядя на счастливого парня, Дегре и сам не смог удержать улыбку.
— Тогда марш одеваться! Нас ждут великие дела!
Най тут же буквально слетел с кровати. Притормозив на полдороге к выходу, юноша резко развернулся и, возбужденно блестя глазами, спросил:
— А как мне лучше одеться?
Задумчиво почесав щетину под подбородком и поизучав потолок, Конар махнул рукой:
— А давай что-нибудь нарядное, чтоб все ахнули.
Просияв, блондин кивнул и выскочил за дверь. Конар же, мурлыча себе под нос заводной мотивчик, пошел мыться, бриться и все остальное.
Глядя на себя в зеркало в ванной комнате, мужчина не мог сдержать самодовольную улыбку. Он уже предвкушал тот переполох, который начнется в посольстве, стоит только им с подарком там показаться. Дегре был не дурак и сегодня утром с потрясающей четкостью понял, что сам себе создал на работе трудности, которые ему же самому и мешают спокойно жить. В конце-то концов, что такого в том, что в его доме появился Най? Абсолютно ничего. Даже если рассуждать с позиции распоследнего ханжи, Дегре не был женат, ни с кем не встречался, вообще никому и ничего в этом плане был не должен; так чего смущаться-то? Того, что Най — раб? Так в этом нет вины Конара; как только появится такая возможность, этот факт сразу же будет исправлен. Парень? И что? Да большая часть посольства мужчины и весьма активно встречаются! Таким образом, единственной проблемой была скрытность самого Дегре, его нежелание что-либо рассказывать и изначальный упадническо-пессимистический настрой.
Придя к таким выводам, Конар решил в корне изменить ситуацию. Пусть все желающие посмотрят на его подарок, может, даже поговорят с ним, хотя этого не хотелось бы. Убедятся, что ничего интересного нет, сплетничать не о чем. Если все на виду, и ничего не скрывается, то это априори становится скучным и обыденным. Такова уж природа человеческая. А то, что на самом деле никаких отношений между ним и подарком нет… Так кого на самом деле это волнует? Пусть думают, как хотят, а Конар над теми, у кого особо буйное воображение, посмеется.
