«Порядок», — подумала Кейси, усмехаясь и глядя на Весельчака.
Теперь ей осталось только выяснить, где столь молодой бухгалтер или его отсутствующий спутник услышали сплетню об «Уикэндере».
Алекс проснулся в субботу на рассвете. Он плохо спал, несмотря на переутомление, которое, казалось, теперь преследовало его постоянно. У него сейчас скопилось много работы, появилось множество причин для волнений, слишком много всего — и самое главное, он стремился к некой соломенной блондинке, которая заполняла и его мысли, и сны. С кривой усмешкой мужчина встал с постели и направился в ванную.
Съев пару разогретых вафель и выпив крепкого кофе, чтобы привести себя в состояние относительной готовности, Алекс надел легкие белые брюки и синюю майку, а затем спустился в офис и погрузился в изучение сложных случаев нового налогового законодательства, которые могли повлиять на его дело.
Когда он закончил разбираться с бумагами, было уже больше десяти — подходящее время для того, чтобы пойти побеседовать с некоторыми из регулярных рекламодателей — розничных торговцев. Хотя теперь у него в штате работали специальные люди, занимавшиеся сбором рекламы, но личный контакт издателя с клиентом никогда не повредит.
День, как обычно, начался с типичной для Ванкувера неустойчивой погоды — солнце постоянно закрывали тучи. Прежде чем отправиться в путь, Алекс зашел наверх за легкой желтой непромокаемой курткой.
Через несколько часов, когда начался настоящий ливень, который, безусловно, закончится через несколько минут, Маклин уже открывал дверь кафе «Стартовые ворота», быстро обегая взглядом посетителей, сидевших у длинной стойки. Только когда Алекс испытал разочарование, опустившееся на него подобно серому туману, он понял, что надеялся застать здесь Кейси, зашедшую на ленч.
Внезапно мужчина понял, что все утро был неспокоен, вздрагивая каждый раз, когда на глаза ему попадалась женщина, хотя бы отдаленно похожая на Кейси.
Алекс Маклин устало решил, что его болезнь приобрела тяжелую форму.
Весельчака в кафе не оказалось. Место за стойкой занимала его жена. Руби, пышная рыжеволосая женщина, была минимум на голову выше своего мужа. У обожающей и обожаемой жены Весельчака были рубиново-красные ногти и такие же губы, в полном соответствии с ее именем, ее настоящим именем, которое Весельчаку, очевидно, так понравилось, что он не стал менять его на прозвище. Руби всегда носила яркие слаксы и броские блузки, похожие на шелковые жокейские курточки.
