первой возможности. А сколько раз твой ангел-хранитель спасал тебя здесь, в Нью Йорке? И
когда ты от усталости засыпал за рулем, и когда пьяный ехал с какого-то юбилея - это ведь
он и никто иной не дал тебе разбиться! Ну?
- Сдаюсь, - поднял руки Уолдя. - Похоже, я дурак, каких поискать. Есть же у
американцев пословица: "Не езди быстрее, чем твой ангел-хранитель летает!"
А я ездил...
- Наконец-то.
- Слушай, а могу я в последний попросить Бога? В последний раз, а там уж что будет, то будет - а?
- Попробуй, - усмехнулся незнакомец. - Бог редко кому отказывает!
- Боже милостивый! - поднял очи горе Уолдя и молитвенно сложил ладони. -
Пожалуйста, дай ей пожить еще немного, хоть чуть-чуть! Ну, пожалуйста, что тебе стоит!
Она такая добрая, хорошая, я люблю ее, господи!
Уолдя впервые в жизни вот так напрямую обращался к Богу, сбивался от волнения, боялся упустить что-то главное. Но твердо знал: о ней, только о ней и ни о чем другом.
- Я передам твою мольбу. Не сомневаюсь, что и это твое желание Господь исполнит! -
кивнул незнакомец и грустно усмехнулся: - Хотя, боюсь, человече, ты опять ничего не
понял!
Уолдя растерянно хотел переспросить, но видение исчезло, он оставался один в
бескрайней пустыне, и только барханы, барханы до самого горизонта и огромная, какая-то
наглая луна над ними.
Он проснулся от прикосновения. Люська сидела рядом, гладила его по руке. Бледная, химия и гормоны сделали ее лицо круглым, она облысела - и все равно самая чудесная, самая- самая.
- Проснулся, солнце-майор ты мой? А я вот сижу, думаю, как хорошо, что ты у меня
есть!
- Как себя чувствуешь, рыженькая?
- А знаешь, лучше, много лучше! - Она вдруг нахмурилась. - Пока не забыла, пообещай, что если я умру, ты дочку мою Светку не оставишь. Поклянись!
- Ну что ты, Люсь, о чем ты? Не умирай раньше смерти, тебе ведь уже лучше, все
будет хорошо!
- Ну, а если... Если все же?
- Если - не бойся! Я ж ее люблю, как родную.
- Ну и хорошо, милый, спасибо! Что-то я немного устала. Давай чуток поспим.
Они еще немного пошептались и уснули.
Она умерла во сне...
... Ранним утром выходного дня, когда город еще спал, Уолдя поехал на кладбище.
Машин на хайвэе было немного, и до кладбища он доехал всего за двадцать пять минут, хотя
оно было и неблизко, миль около двадцати.
Ближе, когда хоронили Люсю, никак не нашлось: ближние кладбища оказались узко
