Записки отставного медицин-майоре | страница 19



ничего нэту, нэ пила! Гаишник нэ верит, думает, трубка нэправильный! Наливает мне стакан

водка - пей! Я пила, опять дышала другой трубка - опять ничего нэту! Два стакан - всо равно

нету, нэ пила! Писала - трезвый, отпустила. ГАИ, понимаешь, мине верит, себе не верит, сама наливала! Ты мине вэриш?


Обычно Бесик говорит без вского акцента, но ради трижды любимой Натальи

Алексеевны отчего не покривляться, можно и белорусского акцента подмешать:


- Натали Ляксеуна! Мабыць, досыць? Я ужо стамиуся, а мине всю смену баранка

крутить! Натали Лексевна, дарагой...


- Гвазава, проба сомнительная, делаем внутривенную!


- Натали Лексевна, я кров проливать буду? Ты мине дырка колоть будыш? Пожалста, коли только плати, кали ласка! За одын грамм кров - сто грамм спирт! И яшчэ двести за

дырка! С тибе литр!


Наконец-то до нее до ходит, что Бесик - в который раз! - разыграл ее. Лицо ее идет

пятнами, она всердцах бьет штемпелем по путевке, словно это не путевка, а лукавая

Бесикова рожа.


Бенсик колобком выкатывается из диспетчерской, подмигивает мне и вразвалочку

идет к машине. Концерт окончен.


Что ночь грядущая готовит? Ее мой взор напрасно ловит...


Алла принимает ящик с медикаментами, смотрит на меня. Смена началась...


- Троечка, 11-ый переулок Шмидта, 54, У женщины болит голова, вызывал муж,очень пьяный...

В нашем маленьком белорусском городке есть улица Шмидта и двенадцать

переулков его имени. Никто, включая горисполком, не знает, о каком Шмидте идет

речь: то ли легендарный черноморский лейтенант Петр Шмидт, то ли ученый

полярник Отто Юльевич Шмидт? Да это и неважно: никто из них никогда здесь не был

и никакого отношения к городу не имеет.

- Возле нужного нам дома стоит милицейская машина.Ого! Дело в том, что

причины головной боли бывают разные: грипп, мигрень, высокое давление. А так же

топор, молоток, полено... В данном случае это кочерга. Короткий осмотр убеждает:женщина мертва. Глубокое проникающее ранение в голову с переломом височной

кости. Спокойно-усталое выражение лица, никаких следов борьбы. Похоже, убита во

сне. Ей 68 лет, выглядит на все восемьдесят, седые нечѐсаные волосы вокруг

морщинистого лица без малейших признаков макияжа. Да она и слов-то таких не знает

небось...Рядом сидит молоденький лейтенант-участковый, он уже вызвал уголовный