— Нет, — тихо произнес он. — Нет…. это вовсе не слишком много.
Дурла хотел было продолжить свою речь, но тут его кто-то окликнул с другого конца зала. По-видимому, возник какой-то дружеский спор, и Дурлу попросили его разрешить. Он быстро и грациозно поклонился Лондо и Виру, а потом оставил их.
К Лондо двинулись еще несколько чиновников, требуя его внимания, но Лондо отмахнулся от них. Затем он приобнял Вира и произнес:
— Пойдем, пройдемся со мной, Вир. Расскажешь мне последние новости.
— Ну, вот вам последняя новость — он мне совершенно не нравится, Лондо.
Этот Дурла. Ни на йоту, — Вир говорил шепотом, правда, злым шепотом.
— Дурла? А что в нем такого? — Лондо, кажется, был потрясен реакцией.
Вира.
— Ну, не сочтите это оскорблением…. просто… чем-то он напоминает мне вас. Того, каким вы были.
— Вовсе нет.
— Вы смеетесь? А все то, что он только что сказал? То, о чем он мечтает?
Не напоминает ли это вам ваши прошлые собственные слова?
— Нет, я никогда такого не говорил.
Вир в досаде закатил глаза, в то время как Лондо потащил его куда-то по одному из широких, длинных коридоров.
— Куда мы идем? — спросил Вир.
— На экскурсию. Во дворце многое изменилось с тех пор, как ты был здесь в последний раз, — он взглянул на Вира. Его глаза, казалось, были подернуты дымкой. — Итак, попробую понять: Дурла напоминает тебе меня, поэтому он тебе не нравится. Полагаю, что я не должен считать это оскорблением?
— Когда я впервые увидел вас… тогда… в общем…. словно вас что-то пугало, Лондо. И вы тоже все время мечтали о том, какими должны бы быть центавриане… И вы…
— Мои мечты исполнились, — мягко сказал Лондо.
— Да. И из-за этого погибли миллионы.
— Какие жестокие слова. Ты осуждаешь меня, Вир? Ты осмеливаешься осуждать императора? — эти угрожающие слова прозвучали мягко, будто он просто интересовался мнением Вира.
— Я знаю вас, Лондо. Иногда мне кажется, что знаю вас лучше, чем кто-либо на свете…. по крайней мере, из тех, кто остался в живых. Он мечтает о том же, о чем некогда мечтали вы, Лондо. И посмотрите, к чему все это привело.
Посмотрите на все эти смерти, разрушения, на всю эту трагедию, корни которой лежат в тех мечтах.
— Дорога судьбы никогда не бывает гладкой, Вир. На ней всегда есть ухабы.
— Ухабы?! Лондо, мы устроили резню нарнов! Насаждали власть страха! И теперь мы с лихвой расплачиваемся за наши грехи! Все, что с нами случилось, произошло только потому, что вовсю пропагандировались идеи, подобные тем, что сегодня высказал Дурла! Когда же мы чему-нибудь научимся, Лондо? Что же для этого нужно? Уничтожить всех центавриан в галактике?
