– Королева посылает навстречу герцогине Орлеанской одну из фрейлин.
– Конечно, ваше высочество, как оно и следует.
– И герцогиня тоже. Если бы вам пришлось выбирать среди фрейлин герцогини – конечно, ни один разумный малый не выбрал бы из фрейлин королевы, – кого бы выбрали вы, мистер Дэл?
– Не мне это решать, ваше высочество, – ответил я.
– Ну, а я выбрал бы Барбару Кинтон, – и герцог Джеймс, громко рассмеявшись, последовал за дамой, бросившей ему кокетливый взгляд.
Оставшись один в прекрасном настроении, которого не испортила последняя шутка герцога, я стал осматриваться кругом. На сцене началось представление, но никто не обращал на него внимания. Все ходили взад и вперед, говорили, спорили, флиртовали. Вот прошел блистающий нарядом герцог Букингэмский. Герцог Йоркский проследовал с Гудльстоном, не ответив на мой поклон. За ними прошел Клиффорд, небрежно кивнувший мне головой. Минуту спустя около меня оказался Дарелл. Очевидно, его недовольство мною улеглось; он с комическим отчаянием всплеснул руками:
– Симон, Симон! Чем я могу вам помочь? Придется мне ехать в Дувр без вас, мой друг. Не могли вы придержать свой язык?
– Он не сделал мне никакого вреда, – спокойно сказал я, – и в Дувр вы поедете со мною.
– Как так? – удивленно воскликнул он.
– Разве только герцог Монмут и лорд Арлингтон поедут врозь.
– Герцог Монмут? Причем тут он?
– Я поступил к нему на службу, – гордо ответил я, – и поеду с ним в Дувр встречать герцогиню Орлеанскую.
– Это каким образом? Как это могло случиться?
Я смотрел на него, удивляясь его возбуждению, и, смеясь, ответил, что я понятлив и принял к сведению полученный урок.
– Про какой урок вы говорите? – в недоумении спросил Дарелл.
– Придерживать свой язык. Пусть тот, кто очень интересуется причиной покровительства мне его высочества, обратится за сведениями к нему самому.
Мой собеседник принужденно рассмеялся и сказал:
– Да, вы действительно понятливы, Симон.
Когда занавес опустился и представление кончилось, веселая толпа рассеялась, и я отправился домой. После нашего разговора Дарелл резко отошел от меня, и больше я не видел его; пришлось мне идти одному. Но мои мысли были очень заняты, и я не скучал. Даже для непосвященного в придворные интриги новичка было ясно, что эта поездка в Дувр имела гораздо большее значение, чем простая встреча сестры короля. Мое любопытство было возбуждено, и мне сильно хотелось знать истинное значение этой комедии, в которой и мне пришлось играть хотя и скромную роль. Больше всего я был доволен тем, что если Барбара Кинтон едет в Дувр, то и я еду туда же. Мне было несколько трудно разобраться в своих чувствах. Я уверял себя, что мне будет приятно, быть может, быть полезным дочери друга моего отца. Как бы скромно ни было его положение, преданный друг всегда может пригодиться. Кроме того, какой-то инстинкт подсказывал мне, что в таком обществе, которое соберется в Дувре, защита легко может оказаться нужной для молодой девушки: недавнее поведение моего нового господина только что доказало мне это. А Кэрфорд, должно быть, был вовсе не ревнивым поклонником. Я не принадлежал к поклонникам Барбары – вся моя жизнь была поглощена другой несчастной любовью, но мне было отрадно подумать, что глаза, смотревшие на меня сегодня насмешливо, могут обратиться ко мне в ожидании защиты и помощи. Эта мысль возвышала меня в своих собственных глазах, и, подойдя к дому, я постучал в дверь своей тростью с таким чувством, как будто я был сам герцог Монмут, а не один из его свиты.
